Аютинская повесть

Владимир тоже понравился Кагальникову, бригадир не оканчивал высших учебных заведений и чувствовал сильную теоретическую подготовку новичка. При этом никогда не стеснялся спросить, например, почему классическая схема на операционном усилителе называется компаратором? А Владимир даже был рад вопросам бригадира и охотно объяснял теорию и происхождение названия. Но, кроме того, эти парни были одного склада характера и жизненного кредо. Кагальников не скрывал, что он окончил всего лишь ГПТУ-33 и сразу же пошёл работать на шахту Аютинская. В армию его не взяли, потому что он был единственным сыном матери-инвалида, а когда та умерла, Володе исполнилось уже двадцать семь лет. Этот факт биографии Кагальникова Владимир выяснил в первый же день работы, когда …наматывал портянки на ноги. Автоматчики, получив наряд, переодевались в бане в спецовку, но сапоги хранили у себя в цехе. Получив в ламповой светильник и самоспасатель, они группой шли в цех, где до спуска в шахту переобувались, наматывая на ноги портянки.

Владимир тоже перенёс свои сапоги в цех, они могли здесь прекрасно сушиться на трубах отопления и лучше сохранялись, в бане процветало воровство. Порвёт какой-нибудь разгильдяй свои сапоги, схватит у кого-то по соседству, пойди, отличи их друг от друга – все одинаковы! Переобуваясь, ребята обратили внимание, что Владимир не умеет мотать портянки.

– Ты что? В армии не был? – спросили у Владимира, – портянки нужно не так мотать, ведь ноги разотрёшь в шахте на «раз-два».

– А он, наверное, как наш бригадир, подводник!  – пошучивал ещё один.

Кагальников посмотрел, как Владимир неумело намотал портянку и, закурив свою любимую сигарету «Дюбек», улыбнулся во весь рот.

– А вам завидно? – спросил Кагальников, – у меня теперь однополчанин есть!

Владимир не понял в чём дело и только когда смех замолк, спросил, почему его считают подводником? Ребята рассказали, что Кагальников тоже когда-то не умел мотать портянки, он в армии не служил, и ребята так же, как сейчас, спросили у него об этом. А он, обладая тонким чувством юмора, ответил, что служил на подводной лодке, а там, у матросов не было сапог, они носили ботинки. А так как он являлся самым начитанным в бригаде, то рассказывая о службе подводников, сыпал разными морскими терминами, которые были известны ему из художественной литературы. Причём шутил бригадир с серьёзным выражением лица и все поверили, что Кагальников – подводник! Но спустя несколько минут бригадир с улыбкой признался, что не служил в армии.  С тех пор обоих Владимиров стали называть подводниками.

Система оплаты труда на шахте у вспомогательных служб была повременно-премиальной. Основной заработок начислялся по ставке. Если шахта выполняла план, то на эту сумму шли премиальные плюс за каждый процент перевыполнения плана. Приходилось много работать сверхурочно, оставаться на вторую смену, а в дни монтажа и пуска новых лав, не выезжали на-гора три-четыре смены подряд. Сверхурочные часы оплачивались вдвойне и автоматчики сами были заинтересованы растянуть работу сверхурочно. В праздничные дни трудились за двойную оплату по две смены или Кагальников договаривался в отделе труда и зарплаты, чтобы произведённый объем работ оплатили по наряду. Это, как правило, в полтора раза больше, нежели двойная оплата. Средний заработок в бригаде был вкруговую по году около 400 – 500 рублей в месяц. Плюс ежегодная 13-я зарплата и выслуга лет, которая могла достигать среднего  месячного заработка.

Владимир просыпался на работу около четырёх часов утра. Пешком шёл до остановки Смидовича километра три, а там рабочим автобусом завода Гидропривод, возившим с посёлка Аютинского своих работников, ехал до шахты. После смены, добирался домой не раньше пяти часов вечера и ежедневно после ужина заставлял себя  штудировать привезённую домой техническую документацию на шахтную автоматику. Кагальников содействовал этому обучению, он старался, чтобы Владимиру Магулёв давал наряд на те участки, аппаратуру которых уже проштудировал Владимир. И освоение шло быстро, что и удивляло многих членов бригады. Вскоре у новичка появились завистники, каковых хватало и у Кагальникова. Если многим из пришедших в цех автоматики нужны были годы, чтобы досконально изучить сложную аппаратуру, то Владимир, имея серьёзную теоретическую подготовку, усваивал принципы и нюансы её работы быстро. Этим он особенно нравился бригадиру, потому что Кагальников тоже имел способность «схватывать всё на лету».