Айвазовский

«Антон Берхардович!

Причисленный к Императорской Академии художеств тайный советник Иван Айвазовский обратился ко мне с докладной запискою, в которой изложено: в 1847 г. тайный советник Айвазовский вступил в брак с девицею Юлиею Гревс англиканского вероисповедания, бракосочетание было совершенно в армянской церкви.

Брак этот скоро оказался несчастным; при болезненно-раздражительном характере в жене Айвазовского развилось нечто вроде мании жаловаться, клеветать не только на словах и в частном быту, но и письменно в многочисленных прошениях и жалобах. Таким образом, совместное жительство сделалось далее невозможным, и последние 10 лет супруги даже почти не виделись.

Сознавая, однако, своим долгом обеспечить существование больной жены, тайный советник Айвазовский подарил ей недвижимое имущество в Крыму, приносящее арендную плату в 1500 р. в год, и кроме того выдавал ежегодно по 2400 р. Несмотря однако на это, жена Айвазовского не оставила его в покое и неутомимо продолжала его по-прежнему преследовать. Чтобы обеспечить себе спокойную жизнь, Айвазовский решился прибегнуть к разводу.

Эчмиадзинский армяно-григорианский Синод по рассмотрении обстоятельств сего дела признал возможным удовлетворить его просьбу и в 1877 г. решением Эчмиадзинского синода, утвержденным Святейшим Патриархом католикосом всех армян, расторгнул брак Айвазовского с женою его, урожденною Юлиею Гревс, англиканского вероисповедания…

Продолжая и после развода выдавать по-прежнему средства на содержание первой жены своей, Айвазовский думал, что таким образом он достиг возможности остаток своей жизни провести в покое, но эти надежды его не оправдались.

Бывшая жена Айвазовского не переставала нарушать его покой, угрожая, что развод этот не может быть признан действительным по несоблюдении формальности на основании ст. 816 ч. 2X изд. 1857 г.

Чтобы оградить себя совершенно от всяких дальнейших преследований со стороны первой его жены, тайный советник Айвазовский ходатайствует об испрошении высочайшего повеления о том, чтобы решение (должно быть в 1882 г.) Эчмиадзинского синода по бракоразводному его делу признавалось законно состоявшимся и имеющим обязательную силу. При этом тайный советник Айвазовский выражает полную готовность подтвердить в форме письменного акта обязательство продолжать выдачу содержания своей первой жене в нынешнем размере.

Не считая себя вправе входить в какие-либо законодательные соображения, насколько ст. 816 т. X ч. 2 изд. 1857 г. применима в настоящем случае, равно как и о том, должен ли был Армяно-Григорианский Синод руководствоваться вышеупомянутою статьею, я полагаю моею обязанностью принять участие в дальнейшей судьбе профессора Айвазовского.

К этому побуждают меня:

1. Заслуги Айвазовского [перед] русским искусством, которые длятся уже полстолетия;

2. Полное обеспечение, которое он дал совершенно добровольно его первой разведенной жене, несмотря на все те неприятности, которые она старалась всеми способами наносить ему продолжительное время;

3. Преклонные лета маститого и известного художника, который жертвовал и продолжает жертвовать денежные средства подрастающему поколению художников;

4. Настоящее его семейное положение.

По сим основаниям я почтительнейше прошу Ваше Высокопревосходительство повергнуть и мое ходатайство о профессоре Айвазовском монаршему милосердию.

Пребываю к Вам навсегда доброжелательным.

Подписал Владимир[279]»[280].