Айвазовский

Во многом гражданская позиция мариниста была близка мировоззрению выдающегося художника-баталиста В. В. Верещагина, о котором их прославленный современник, немецкий художник Адольф фон Менцель говорил: «Der kann alles!» — «Этот всё может!» Верещагин фактически жил на войне, был ранен во время Русско-турецкой войны в 1877 году и погиб на войне — в 1904 году во время Русско-японской кампании, вместе с адмиралом Макаровым при взрыве броненосца «Петропавловск».

Вероятно, во время кровопролитных боев за Севастополь Айвазовскому также казалось, что он «может всё» или должен суметь всё. С сочувствием наблюдая за развитием военных действий, он отказывался покинуть осажденный город. Лишь приказ адмирала Корнилова и вторящие ему упорные уговоры родных, которые опасались за жизнь художника, заставили Ивана Константиновича уехать в Харьков, где уже находились его супруга и дочери.

Несмотря на поражения в войне, которые претерпевала тогда Россия, в своих картинах он изображал лишь подвиги русской армии, стремился языком живописи сложить гимн доблестным соотечественникам, создать образ по-прежнему великого Отечества, великого — даже в своих поражениях, всегда и несмотря ни на что.

Однако даже после кончины Николая I в 1855 году и окончания Крымской войны И. К. Айвазовский в серии пейзажей продолжал обращаться к военным событиям столь тяжелой кампании 1853–1855 годов. Известно, насколько остро император Николай Павлович переживал эти военные неудачи, что подрывало его здоровье, косвенно могло способствовать безвременной кончине венценосного покровителя Айвазовского. Работая над этой серией, маринист вспоминал и свое общение с самодержцем, с его ближайшим окружением в начале 1850-х годов. Память о потрясениях Крымской войны долго не оставляла Айвазовского, который, как бы пафосно это ни звучало, всегда оставался преданным гражданином своего Отечества. Приезжая в Петербург также регулярно после кончины императора Николая I, Иван Константинович находил время, чтобы прийти на Исаакиевскую площадь к памятнику царю-рыцарю[208], чтобы поклониться его памяти. Айвазовскому импонировало скульптурное решение П. К. Клодта — образ императора в парадном мундире лейб-гвардии Конного полка на вздыбленном скакуне, образ достойного предводителя, сильного духом человека, самодержца великой державы.

Несмотря на потрясения войны, которые так трудно было забыть, постепенно жизнь входила в обычное русло. Прерванные Крымской войной археологические изыскания И. К. Айвазовского были продолжены в 1855–1856 годах. С тем же энтузиазмом, предельно серьезным отношением к делу, со свойственной ему энергией художник погрузился в работу, вскоре принесшую весьма неплохие результаты. Директор керченского музея Люценко в отчете о ходе археологических раскопок в Крыму подробно пишет о достижениях выдающегося мариниста на этом поприще: