Айвазовский

Прерывая работу над картиной, выходя из мастерской, Иван Константинович обращался к реальности, а в ней война вновь и вновь напоминала о себе, бесцеремонно вторгалась в его жизнь, в судьбы феодосийцев, всей России, принося скорбные вести о трагедиях и утратах. Айвазовский не мог равнодушно взирать на происходящее, глубоко переживал каждую новость с театра военных действий. Его тревоги были связаны также с тем, что война охватила и земли Восточной Армении. Турецкие войска разрушали и грабили армянские города и села. С весны 1854 года военные действия велись близ крымских берегов. Объединенные турецкие, французские, английские корабли обстреливали прибрежные города и поселки. Иван Константинович очень остро реагировал на происходящее.

Он несколько раз приезжал в Севастополь, делал зарисовки с натуры, писал акварели, продолжая верить в победу Отечества в этой нелегкой войне, возлагая надежды на доблесть российских воинов. Особенно И. К. Айвазовский чтил героизм и профессиональные качества Павла Степановича Нахимова. Тогда герою многих сражений, в том числе в столь тяжелой для России Крымской войны, оставалось жить около полутора лет. После победы при Синопе, 25 февраля (9 марта) 1855 года, он был назначен командиром Севастопольского порта, временным военным губернатором города, произведен в адмиралы. Именно здесь шли ожесточенные бои, и с полной отдачей сил Нахимов руководил обороной города. Об особом уважении к нему и солдат, и матросов свидетельствовало то, что они называли Павла Степановича «отцом-благодетелем». Павел Нахимов погиб на передовой — был смертельно ранен в голову на Малаховом кургане во время объезда укреплений 28 июня (10 июля) 1855 года.

В нескольких своих произведениях Иван Айвазовский обратился к обороне Севастополя: «Осада Севастополя», «Переход русских войск на Северную сторону», «Бомбардирование Севастополя», «Взятие Севастополя», а 30 апреля 1854 года здесь, в охваченном войной городе, маринист открыл персональную выставку батальных полотен. Вынужденно покинув Крым, проживая в то время в Харькове, художник привез свои картины в героический город «для предоставления на суд… морякам, участвовавшим в делах, которые он выбрал предметом для этих картин»[205]. Так сам живописец пояснил свой поступок в «Автобиографии».

Героический осажденный город горячо откликнулся на его выставку: с утра до темноты залы были полны солдатами, матросами, горожанами, которые, обсуждая полотна знаменитого мариниста, с гордостью говорили о силе России и ее морских победах. Эта выставка поднимала их дух, давала особый настрой и стойкость, необходимые среди жестокости войны.

Так оценивали полотна Айвазовского современники, очевидцы тех трагических событий. Один из защитников Севастополя, мичман Иванов, флаг-офицер у адмирала Панфилова, вскоре погибший, как и многие, в битве за город, писал: «Сегодня второй день, как Айвазовский открыл выставку своих картин: двух видов Синопской битвы, двух видов битв „Первас-Бахри“ с „Владимиром“ и пятый — вход „Владимира“ с „Первас-Бахри“ на буксире под парами в Севастополь. Перед этими картинами постоянно куча народа, в особенности из офицерства. Первая картина представляет начало Синопского сражения. Некоторые суда неприятельские только начали гореть, другие выброшены и, наконец, один фрегат взорван. „Картина чрезвычайно верно сделана“ — это сказал Нахимов, герой Синопа.

Вторая представляет пожар в городе и судов на рейде ночью. Эта картина так поражает, что трудно оторваться от нее. Флот наш стоит на том же месте, где только сражались. И пароход только что собирается вывозить некоторые корабли сквозь линии.

Эту картину можно упрекнуть только в том, что в ней уж слишком много эффекта. Отблеск зарева пожара по борту кораблей и рангоуту — неподражаемо хорош!.. Три картины (изображающие бой с „Первас-Бахри“), полагаю, в 1,5 аршина, а первые (Синопский бой) — огромного размера. Сам Айвазовский там и, вслушиваясь в толки, исправляет свои ошибки»[206].

Монументальное полотно «Бомбардирование Севастополя» основано на увиденном самим художником — его восприятии осажденного города. Батальная композиция написана в 1854 году и подарена автором севастопольскому музею. В своих полотнах маринист создавал словно историческую летопись языком живописи, говорил о боях России, быть может, с несколько излишним пафосом, всегда свойственным его творчеству, но искренне, эмоционально, убедительно. С эстетической точки зрения изображать пароходы он любил гораздо меньше, чем парусники. Однако с развитием флота парусные суда все более вытеснялись паровыми, и художник все же должен был идти в ногу со временем, следуя необходимости отображать в своих полотнах правду жизни.