Академии Тьмы и Света: Эстетика интриг (СИ)

Это место не вызывало у меня теплых чувств. И злости тоже. Я смотрела на дом, в котором выросла, и понимала, что ничего внутри не дрожит. И это чувство помогало понять, что прошлое осталось там, где должно быть — позади.

Открыв противно скрипнувшие ворота, я вошла на территорию и размеренно направилась к главному входу. Каблуки сапог бойко простучали по ступенькам, явно чищенным после ночного дождя.

Я постучала в дверной молоток без каких-либо сомнений.

Я слышала шевеление за дверью, но мне долго не открывали. Не потому что пытались понять, кто это — я различила едва заметно шаркающие шаги, присущие нашему дворецкому. Еще когда я жила здесь, он казался невероятно старым. Сколько же ему сейчас лет?

Дверь открылась, и на меня снизу, подслеповато щурясь, посмотрел дворецкий.

— Доброго дня, чем я могу вам помочь? — вежливо спросил он, явно меня не узнавая. Собственно, если бы не шаркающие шаги, я бы тоже не узнала в этом тщедушном старике, покрытом морщинами и изрядно облысевшем, знакомого человека.

— Здравствуй, Польди, — сдержанно улыбнулась я.

Его звали Леопольд. Года в два это имя показалось чересчур сложным, и детский ум нашел уменьшительно-ласкательное обращение. Потом я продолжала его называть так из вредности, и в какой-то момент это стало привычкой. Дворецкий же каждый раз недовольно кривился, но не противился, и так его называть решилась лишь я.

Старый дворецкий вздрогнул и расширил глаза, как будто пытаясь разглядеть меня как можно больше.

— Как же… Леди Ировенн? — благоговейным шепотом проговорил Леопольд. Видимо, разглядев во мне одну из своих хозяек, старик суетливо поклонился, и я поспешила положить ему руку на плечо.

— Выпрямись, Польди, — проговорила я. — Я уже давно отказалась от титула и теперь такая же простая горожанка, как и ты.

Леопольд отодвинулся, пропуская меня в дом, и протянул руки, чтобы помочь мне снять плащ.

— Леди Ровена, — трепетно повторил Леопольд, дрожащими не столько от волнения, сколько от старости руками вешая плащ на изящную вешалку.

Я вздохнула, но спорить не стала. Как уже показал опыт, чем старше человек, тем труднее он готов смириться с новыми веяниями. Для Леопольда я навсегда останусь одной из его хозяев, наследницей рода Сегнар, и смена моего социального статуса не сможет поколебать его уверенности в этом.

— Скажи мне, Польди, дома ли лорд и леди Сегнар? — спросила я. Голос дрогнул, но дворецкий этого не заметил.

— Да, миледи, дома. Лорд Гарольд в своем кабинете, а леди Симона… — Леопольд поник. — В своей спальне.

— Спасибо, — кивнула я и, не сдержав чувств, подалась вперед.

Леопольд чуть из штанов не выпрыгнул от удивления, потому что я, должно быть, первая из Сегнаров, кто обнял его. Но в следующее же мгновение он вцепился в меня, как ребенок в родителя, и прижался лбом к ключице.

— Мне вас так не хватало, леди Ровена, — шепотом признался он, заставив мое сердце болезненно сжаться. — Но вы наверняка ненадолго, не так ли?

С сожалением покачав головой, я призналась:

— Не больше, чем дня на два. Я здесь, чтобы в последний раз встретиться с матерью. Там, откуда я приехала, меня ждут.

Лицо Леопольда расплылось в улыбке. Он суетливо вытер выступившие слезы и растроганно проговорил:

— Я так счастлив за вас. Все эти годы в тайне молился, чтобы у вас все сложилось в жизни. А сейчас… п-пойдемте, миледи, я провожу вас в кабинет лорда Гарольда.

Кивнув, я последовала за дворецким. Леопольд шел медленно, его ноги уже не могли передвигаться так ловко и быстро, как четырнадцать лет назад. Это было мне на руку: я смогла внимательно изучить коридор и комнаты, мимо которых мы проходили. Как и фасад, внутренняя отделка дома ни капли не изменилась.

Леопольд вошел в кабинет первым и, как следует по этикету, представил гостя, то есть меня:

— Ваша дочь, милорд, леди Ировенн Сегнар, — а после ушел, оставив нас наедине.

Выдохнув, я вошла в кабинет, осторожно закрывая за собой дверь.

— Здравствуй, отец, — осторожно проговорила я и посмотрела в его сторону.

Он тоже постарел. Когда-то смоляно-черные волосы полностью поседели, на лице появилось много морщин, особенно около губ и носа.

Отец вскочил так резко, что ножки кресла с громким скрипом проехались по деревянному полу. Первые шаги лорд Гарольд Сегнар проделал неуверенно и смотрел на так, как будто увидел призрака. Но потом он в одно мгновение оказался рядом и крепко обнял меня.

— Девочка моя… — выдохнул отец, крепко прижимая меня к себе. Его голос дрожал, словно он едва сдерживал слезы. — Ровена… Боги, неужели ты здесь?

— Я здесь, отец, но это ненадолго, — предупредила я, чувствуя себя неожиданно неловко. Он никогда не проявлял чувств к своим детям, даже к сыну и наследнику. Отец вообще оставался тенью под властью моей матери. Но слабость и скорая смерть матери, видимо, начали его менять.

Он заключил мое лицо в ладони и поцеловал в лоб.

— Это неважно, Ровена, на день ты здесь или на всю жизнь, — заверил отец и снова прижал меня к себе. — Мне лишь нужно знать, что ты жива и с тобой все в порядке. Мы ведь тебя похоронили одиннадцать лет назад.