Академия

– Если в нашу школу и правда придет демократия, если каждый сможет высказывать мнение и голосовать по важным для нас вопросам, тогда нынешнее голосование должно быть тайным. – Линда твердо глянула на директора. – Ваш метод несет в себе скрытую угрозу: тех, кто проголосует против воли администрации, запомнят и впоследствии, видимо, накажут. Это – антитезис всему, что вы наобещали нам в случае независимости.

Антитезис… Хорошее слово. Линда восхитилась тем, что вспомнила его вот так, без подготовки. Оно сорвалось с языка само и усилило эффект от тирады, придало аргументам Линды интеллектуальный вес и законность.

Краем глаза Линда заметила, как Бобби что-то записывает – наверняка ее, Линды, имя и фамилию, – и рванула сквозь толпу к секретарше, перешагивая через чьи-то ноги и протискиваясь мимо кресел.

– Что ты пишешь? – потребовала ответа Линда. – Покажи.

Бобби нависла грудью над столом, прикрывая планшет с листочком согнутой рукой: точь-в-точь отличница, прячущая экзаменационные ответы от назойливых глаз одноклассников.

– Нет!

– Покажи.

– А ну, хватит! – рявкнула со сцены Джоди.

Единый вздох вырвался из груди школьного коллектива – потрясенный, испуганный, – и директор, похоже, осознала, что перегнула палку.

– Вот вам и демократия, да? Вы правы, Джоди. Хватит. Давайте голосовать. – Линда пригвоздила Джоди невозмутимым взглядом и пошла на место.

Директор на миг растерялась и не смогла быстро собраться с мыслями. Затем поправила микрофон и повторила призыв голосовать поднятием рук.

– Давайте заполним бюллетени. – Линда продолжала стоять.

Вокруг закивали, согласно зашептались.

– У кого есть ручка? – громко спросил Стив Уоррен, не сводя глаз с Джоди.

– Ладно, – улыбнулась та.

Она старательно изображала любезность, однако Линда явственно ощущала, как Джоди зла. Оставалось надеяться, что залу это тоже очевидно. По приказу начальницы Бобби сходила в дальний конец зала, принесла коробку с ручками, раздала их. Учителя, сотрудники администрации, обслуживающий персонал – все дружно проставили в бюллетенях галочки и свернули листки.

– Передайте бюллетени направо, – велела Джоди. – Бобби соберет их и подсчитает голоса. Ручки можете оставить себе.

Линда вновь встала.

– Думаю, подсчет должны вести двое, чтобы обошлось без подтасовок.

– Потому-то я и предлагала голосовать открыто. Ради прозрачности, – с ласковой улыбкой пожурила ее Джоди. – Можете помочь с бюллетенями, если хотите. Мы их, конечно, проверим дважды – во избежание ошибки.

Бросив многозначительный взгляд на Диану, Линда пробралась в конец ряда, вместе с Бобби собрала листки бумаги и отнесла их на стол в конце зала. Все сгрудились вокруг, а Линда с Бобби начали считать.

Линда покончила со своей стопкой, обменялась бюллетенями с Бобби. Подсчет велся независимо друг от друга, числа совпали. На всякий случай проверили еще раз. Результаты сошлись.

Победили голоса «за».

Глава 3

– Ну, и чего нам теперь ждать? Больше работы? Больше денег? Чего?

Пятеро уборщиков – трое штатных и два совместителя – не сводили глаз с Энрике, своего начальника. Тот чересчур старательно сыпал сахар в кофе. Больше в столовой никого не было. Карлос вдруг заподозрил, что Энрике знает не больше их самих.

– Понятия не имею, – сказал тот.

Хоть честно.

– Работайте себе как обычно.

– Нет, чего ждать-то? – не унимался Майк. – Сейчас еще можно перевестись в другую школу. Пока все это неофициально, мы ходим под окружным управлением. Запахнет жареным – успеем слинять. Но как только колесики завертятся, конец. Застрянем тут. А вдруг станет хуже? Хочу понять, на каком мы свете.

– Я не знаю. – Энрике обвел уборщиков глазами. – Еще недовольные есть?

Карлос с Ракимом переглянулись.

– Нам не нравится здесь по ночам, – произнес Карлос.

– Найдите другую работу, – посоветовал Энрике. – Дальше?

– Работа нас устраивает, – возразил Карлос. – Не нравится только здесь. Ночью.

– Баба, – презрительно бросил Энрике.

Карлос попробовал объясниться, но тщетно. Не обращая на него внимания, Энрике уставился в свои записи.

– Так, тихо, – приказал он. – Сегодня у нас много дел, слушайте внимательно.

Летучка завершилась рано, еще до конца дневной смены. Карлосу нужно было заступать на дежурство лишь через два часа, поэтому он поехал домой. Позвонил Марии, назначил свидание на пятницу. Сварил себе на ужин сосисок, посмотрел конец «Побега из Нью-Йорка». Вернулся в школу.

Карлос оставил машину на служебной стоянке. Солнце садилось, на асфальте центрального двора лежали длинные тени. В подсобке, рядом с уборочными тележками, уже ждал Раким. Лицо у него было недовольным, и Карлос сразу понял почему.

– Черт, кто тебя за язык тянул? – упрекнул Раким.

– Перестань, мы уже все обсудили.

– Ну и что? Зачем было говорить Энрике? Теперь у нас ночная смена «до скончания наших долбанных дней».

– Ты знал, что я расскажу. И хотел этого.

– Да, но…

– И вообще, ты ж молчал. Так что ночные смены только у меня. Ты свободен и «чист».

– Не, братан, куда ты, туда и я. Мы напарники.

– Напарники?

– Ага.

– Ты просто не хочешь работать с Майком.

– Точно, – осклабился Раким.