Академия

Мальчик запихал ляны в обмотку на ногах, а мелкие монеты спрятал в поясе. Хорошо, что нож дали самый обычный, без украшений и витиеватостей. Таким можно и мясо нарезать, и отпор дать. Конечно, если его закинут в трущобы, то там и за ножик убить смогут. Но он всего лишь мелкий пацан, а значит его можно продать в прислугу, заставить грабить дома или проверять на себе магические ловушки. Его не будут бояться, и это хорошо. Значит, его нет смысла убивать.

Провожатый довел Байсо до огромной огороженной территории, где по краям стояли высоченные башни. Прямо на его глазах с одной из башен сорвалась темная фигура, рухнула вниз и, когда уже казалось, что она вот-вот разобьется, распахнулись огромные крылья, и животное взмыло наверх.

— Тебе сюда, — сопровождающий легонько толкнул мальчика влево.

Возле ближайшей башни уже находилось чудовище, которое напомнило Байсо о речном драконе. Крупная голова, увенчанная рогами и исчерченная длинными усами, на гибкой шее ласково терлась о полненького юношу, отчего того шатало в разные стороны, но он радостно смеялся:

— Ах ты, Ласкуша! Рада, что мы, наконец, полетим? Рада? И я рад! Я тоже боялся, что за всю зиму нас так никто и не наймет!

Мягкое змееподобное тело извивалось вокруг него кольцами, сметая высыпавший снежок пушистой кисточкой на кончике хвоста.

— Летун готов? Вот твой груз. Довезешь до условленного места и передашь его тому, кто покажет вот такой значок. Понял?

— Да понял я, понял, — отмахнулся юноша. Впрочем, когда Байсо присмотрелся, то понял, что юноша был не толстым, просто на нем было наверчено много толстой одежды: двое штанов, ноги укутаны в меха так, что казались бочонками, на руках толстые перчатки, доходящие до локтей, на голове шапка, поверх которой можно было накинуть капюшон с меховой оторочкой.

Летающий всадник посмотрел на «груз» и сказал:

— О нет, так не пойдет. Я его в таком виде не повезу. Ласкуша, ты видишь? Эти люди сошли с ума!

Животное уркнуло откуда-то из области живота и снова потянулось к юноше, тыкая его лбом в плечо.

— Даже Ласкуша согласна со мной.

— С твоим хозяином уже все обговорено. Кристаллы выданы, карты тоже. Что не так?

— Мы с Ласкушей боимся трупов. А ваш мальчик точно станет трупом, если полетит в таких тряпках. Сейчас зима. Ласкуша — один из самых быстрых летунов. Вы хотели быстро и далеко? Значит, мы полетим еще быстрее и еще выше. А там такой ветер, что может сорвать уши с головы.

— Я не могу дать ему другую одежду. Не разрешено! — возражал провожатый.

— А я не могу сознательно убивать детей. И Ласкуша тоже против.

Кончик хвоста с силой ударил по земле, подняв улегшийся было снег.

— Предлагаю сделать проще. Я дам ему одежду для всадников, но лишь на время полета, а на месте заберу ее. Ну как?

— Так и поступим, — с облегчением согласился мужчина.

На Байсо напялили большие и очень теплые вещи так, что он моментально взопрел, затем взвалили его на спину к извивающейся Ласкуше, привязали ремнями к седлу с высокой спинкой, затем всадник сел перед ним, оглянулся на замотанного по самые глаза мальчишку, подмигнул и резко прикрикнул. И огромное животное полезло на башню.

Тут Байсо понял, что будет дальше, и вспотел еще больше, но уже от страха.

— Летим! — проорал всадник. И Ласкуша спрыгнула с башни, вытянув все свое длинное тело в струну. Но падения не было. Прыжок длился и длился.

Байсо скосил глаза вбок и с трудом сдержал крик. Земля виднелась едва-едва, затянутая белой пеленой, и далеко внизу, а потом и вовсе ушла из виду.

Яростно свистел ветер, и понемногу холод начал пробираться даже через многочисленные слои ткани. Хорошо, что от Байсо совсем ничего не требовалось, даже держаться ему не надо было. Его руки были слишком коротки и не доходили до толстенных раструбов перчаток.

После бесконечных часов безумолчных завываний и смертельного холода Ласкуша пошла на снижение. Впрочем, Байсо понял, что они прибыли, лишь когда его, словно тюк тряпья, стащили вниз.

Всадник умело вынул его из одежды, растер ладони и уши, передал подошедшим людям, проверив их значок. Те пытались что-то сказать Байсо, но того так колотило от холода, что он почти ничего не соображал.

Лишь допивая кружку горячего отвара, мальчик пришел в себя и даже подслушал часть разговора.

— Старик что, с ума сошел? Послать сюда мальчишку, да еще и такого мелкого? И он хочет, чтобы мы не вмешивались?

— Успокойся. Это вообще чей? Вряд ли это внук старика, скорее правнук, но от которого сына? Я таких светленьких и не припомню в семье.

— Да какая разница? Нам и не положено такое знать, иначе бы нам сказали. Что там малец? Пришел в себя?

— Все еще с кружкой обнимается. Намерзся. Я один раз летал на таком драконе, летом, и то меня потом два часа в чувство приводили. Кто вообще на таких добровольно летает?

— Ты как? Пацан?

Байсо медленно поднял глаза, постукивая зубами о край кружки, и кивнул:

— Х-х-хорошо. Ещ-щ-ще н-н-несколько минут, и я с-с-смогу идти.