Академия Буря

Как и во всем Рассветном крыле, в Пугливой башне было темно, хоть глаз выколи. Фрэнсис наколдовал небольшой огонек на ладони и шел с ним, как с фонарем, ведя Ладиславу за собой. Вдруг на улице вспыхнула молния: яростная, ветвистая, она расколола небосвод, как старое блюдце, и высветила коридор далеко впереди…

В том числе гротескную фигуру у окна: нечто огромное, на тонких длинных ножках.

Лади подобралась, Фрэнсис приготовился превратить огонь в боевой пульсар, но… Оказалось, что это всего лишь птица иррин.

– Курлык… – тихо и грустно сказала иррин, глядя в окно.

Адепты с удивлением поняли, что по перьям и клюву создания льются самые настоящие слезы.

– Эй, птица, ты чего? – Лади решительно шагнула вперед и погладила теплые, пушистые крылья.

– Курлык… – обреченно повторила иррин и стала раздуваться.

– Закрой глаза! – крикнул Фрэнсис, знавший, какое сокрушительное действие оказывает песня иррин на всех, взглянувших на нее в начале звука. И на всякий случай погасил свет.

Молча стояли они в темном коридоре, а птица пела в открытое окно. И песнь эта была такой тоскливой, безнадежной и щемящей, что Ладислава не выдержала, дернула юношу за рукав:

– Пойдем. Пожалуйста.

Когда они немного отошли, Найт спросила:

– Фрэнсис, а что ты увидел? Перед тем как упасть?

– Мне показалось, что-то вспыхнуло над лесом. Как будто пожар. Но есть шанс… – он замялся, – что это мои галлюцинации из-за, кхм, тайны.

Между комнатами они попрощались. Когда Лади зашла в тринадцатую, Тисса спала. Причем в одежде, поверх одеяла: после встречи с Морганом девушка надеялась дождаться брата, чтобы убедиться, что с ним все нормально. Но отрубилась. Оно и хорошо: иначе бы внешний вид Фрэнсиса ее не обрадовал.

А Фрэнсис у себя долго, очень долго не мог уснуть. Одна вещь смущала его до невозможности…

Смена ипостаси на мосту была ненамеренной. Весь полет занял две секунды – Фрэнсис даже и не вспомнил о демоне с непривычки, не подумал, что можно ослабить внутренние щиты, выпустить крылатого монстра, припахав его в подмогу.

Демон по собственному разумению взял ситуацию под контроль. А значит… Во-первых, он может вырываться без разрешения Винтервилля. Во-вторых, он спас юношу. Спас. Хотя мог убить.

Фрэнсис вновь колебался.

На одной чаше весов: та жуткая бойня в столице, учиненная демоном; его бесконечная ярость во время спецкурсов; отвратительное поедание живых животных; вспышки боли и гнева, то и дело взрывающиеся среди дня.

На другой чаше: те несколько дней, когда Фрэнсис и демон, выбираясь сквозь окно Хромой башни, летали над морем. И тогда казалось – с ним можно договориться. И теперь вот – спас…

Нет, бред. Это несравнимо. Надо продолжать изгнания с доктором Морганом.

Демон тотчас яростно взвыл и отвесил Винтервиллю пощечину. Только не по лицу, а прямо по сердцу. С оттяжкой. И продолжал выть, выть как сирена, раскручиваясь по спиралям боли.

Фрэнсис накрыл лицо подушкой и начал петь, заглушая яростный вой внутри.

* * *

И никто во всей академии – кроме птицы иррин – не видел, что Хребет Этерны, белоснежная шестиугольная колонна, беспокойно светится красным; море потемнело и вздулось, как кровяной мешок; а эмблемы на стене, так смутившие Ладиславу, исказили рты и беззвучно кричат в темноте…

14. Признаки снега

В Лесном королевстве, Асерине, Рамбле, Лютгардии, княжестве Вухх и Стране Смерти за Холмами говорят на одном и том же языке, хотя диалекты и акценты, конечно, различаются.

Энциклопедия «Доронах»

К утру дождь не только не прекратился, но еще и оброс первыми признаками снега.

Температурный столбик обвалился сразу на двадцать пунктов: такие падения были характерны для саусберийской биржи, а вот для осени – нет.

Вся территория академии превратилась в ледяной каток. Местами в него были вморожены бабочки, не успевшие сладить с ситуацией. Снежок стыдливо припорошил их – с глаз долой.

Адепты опоздали на лекции, все как один: каждому пришлось незапланированно рыться в шкафах в поисках теплой одежды. У половины студентов ее вообще не было: они надеялись съездить на материк в какие-нибудь выходные, до наступления холодов.

– Ну вот! – Тисса цокнула языком, разглядывая серо-белый тлен за окном. – Мы прогневали богов, поздравляю.

– Кто – мы? – поинтересовалась Лади. Она стояла над саквояжем. Одной ногой девушка уперлась в огромный ком свитеров, смешавшихся в нем клубком, а двумя руками пыталась вытянуть очередной шэппар, на сей раз очень толстый, сине-белый, надеясь, что не разорвет его на две части.

Трещало по-страшному.

– Все мы, – Тисса пожала плечами. – Потому что, если надо наказать одиночек, небо шлет молнию в лоб или проклятие.

– Проклятия, по-твоему – это тоже наказание?

Найт выдрала-таки накидку. Так. Ну, будем считать, рваные подмышки – это модно.