Академия четырех стихий

— Верно, — кивнул он. — В общем, как бы то ни было, обучение превратилось в сплошной отдых и адептам было некуда девать свою энергию, как физическую, так и магическую, что заставило их выплескивать все это на окружающих. Отец нашел единственный выход — сажать в катакомбы тех, кто нарушал общественный порядок, чтобы «научить уму разуму», как он говорил. Адепты сидели в камерах минимум неделю без еды, воду, понятное дело, они могли и сами вызвать. Недельная изоляция многих ломала, и они возвращались обратно покорными. За это мой отец получил прозвище — Каратель.

— Про это я слышала, — понимающе кивнула я.

— А потом мне исполнилось двадцать, и я поступил в Академию под руководством моего отца. Уже тогда я видел все недостатки образовательной программы и пытался что-то изменить, за что не раз был заперт в катакомбах. Однако такой вид наказания только лишь усиливал мое желание изменить здесь все. Мой отец ушел из жизни, когда мне было двадцать пять, я уже два года, как окончил академию и был готов менять ее к лучшему.

— Я не могла не заметить, что в Вашей семье мужчины очень рано умирают, — напряженно заметила я. — С чем это связано?

— Это какой-то злой рок, — грустно усмехнулся мужчина. — Возможно это какое-то древнее проклятие, наложенное на всех мужчин нашего рода, но какое именно, я так и не смог определить. Поэтому приглашение в эту академию стало для меня настоящим подарком. Говорят, что здесь можно найти ответы на все вопросы.

— Да, я тоже это слышала, — улыбнулась я. — У меня нет никакой определенной цели пребывания здесь, быть может вы позволите мне помочь вам?

— Был бы признателен, — кивнул Арчи. — Только учти, я никому раньше не говорил об этом. Это вроде нашей семейной тайны.

— Я поняла. И еще я поняла, почему вы считаете себя недостойным носить имя своего деда, — сказала я, а мужчина с интересом на меня посмотрел. — Вы всю свою жизнь знали о проклятии и вам всегда кажется, что у вас слишком мало времени, чтобы реализовать все задуманное.

— Точнее и не скажешь, — усмехнулся он. — Я пытался поднять статус академии, точнее вернуть ей то уважение, которое она имела при руководстве деда, но ничего у меня не выходит. От этого мне стыдно называться Арчибальдом де Альваре, я это не заслужил.

— То, что вы пытаетесь изменить что-то к лучшему и ваше стремление идти по стопам деда, уже делает вас достойным, — сделала я вывод, после чего сделала последний глоток чая.

— Спасибо за эти слова. И спасибо за беседу.

— Если вас захочется с кем-то поговорить, я всегда к вашим услугам, — повторила его же слова, сказанные совсем недавно.

Мужчина улыбнулся и кивнул, ничего не сказав и я также молча вышла из его кабинета.

Мне сильно хотелось помочь лэру де Альваре в решении его проблемы, к тому же она на самом деле является вопросом жизни и смерти. Я не знала с чего начать эту самую помощь, но в одном была уверена точно — сначала я должна разобраться в своих проблемах. Поэтому я уверенно направилась в столовую, в надежде застать там Хантера.

Он сидел там, в компании Дерека, землича. Они о чем-то разговаривали и смеялись. В который раз я отметила, что его улыбка просто обезоруживает и заставляет забыть обо всем. Но не в этот раз, моя ревность съедала меня изнутри, и я должна дать выход эмоциям, чтобы разобраться во всем.

Глубоко вдохнув, я направилась прямиком к нему.

— Хант? — позвала я.

— Привет, Лекси! — парень сразу встал и, притянув меня за талию, поцеловал в щеку.

По телу сразу разлилась приятная волна мурашек, которая доказала мне, что этот парень мне не безразличен. Но, боюсь, он может не чувствовать ко мне того же, чего и я к нему.

— Мы можем поговорить наедине? — спросила, осторожно высвободившись из его объятий.

— Конечно. Что-то случилось? — взволнованно спросил он.

— Пока не знаю, — нервно ответила я и, взяв его за руку, повела к выходу из столовой, а потом и вовсе из академии.

Когда мы оказались на кваргоновой аллее, я, наконец, остановилась и перевела смущенный взгляд на него.

— То, что я сейчас скажу, может показаться странным, но, прошу, будь серьезен, не надо мне сейчас этих твоих шуточек.

— Ого, — выдохнул огневик. — Мне уже не нравится начало этого разговора.

— Возможно дальше этот разговор не понравится тебе еще больше, но мы должны все обсудить, иначе я просто сгорю изнутри.

— Самовоспламенение — вроде как моя фишка, — улыбнулся он.

— Хантер! Я же просила без шуток! Мне итак трудно говорить…

Парень замолчал и внимательно посмотрел на меня, позволяя озвучить то, что я собиралась. Однако слова все равно застревали в горле. Я чувствовала себя сейчас ревнивой дурой, но ничего не могла с собой поделать.

— Что ты чувствуешь к Айви?

Этот вопрос, кажется, озадачил Ханта, и он ответил далеко не сразу.

— В каком смысле?

— В самом прямом. Я хочу понять, какие между вами отношения и что ты чувствуешь к ней.

— Она мне как сестра, я забочусь о ней, — недоуменно посмотрев на меня, ответил он. — К чему ты клонишь, Алексис?

Прежде он почти не называл меня полным именем.

— Хорошо, начну с начала.

«О, боги, как же трудно!» — мысленно сказала себе.