Академия для старшей дочери графа

Когда паника дракона достигла своего апогея, я попыталась достучаться до него с помощью логики, описывая ту операцию, которой он так боялся. Ага… как же! Логика, конечно, это логика. А паника — это паника. Поэтому Сиерлен шипел и всячески задирал и Терсаля, и Ричарда пока мне не пришло в голову просто обнять Сиерлена. Несколько раз он попытался вырваться, но в конце концов немного успокоился, и наконец спросил: «Каэри, это правда? То что говорят Терсаль и Ричард об операции?

Глава 76

И этот подросток уверял меня, что жил почти два тысячелетия?!

Терсалю и Ричарду, также как и Вику и его Истинной я сделала знак удалиться. Ни к чему им видеть откровенный страх и панику моего дракона. А я… уже привыкла. Наконец, когда Сиерлен уяснил, что операция позади, непонятного мешка на животе с очень компрометирующим содержимым, которое мне приходилось выливать в его присутствии тоже нет, а живот пересекает лишь пластырь поверх операционного шва, дракон немного успокоился.

Некоторое время мальчишка внимательно рассматривал себя. Его щеки его при этом полыхали, как маки. Температурит? Подключилось воспаление, драконья лихорадка ведь никуда не делась? Я начала соображать, может уже появились первые осложнения? Наконец Сиерлен смущенно посмотрел на меня.

— Они все видели, да? Мои друзья, Вик, драконы? Видели, что я испугался? — тихо и обреченно спросил Сиерлен наконец.

Я была готова высказать все, что я думаю этому дракону! Но пррофессионализм… не имею права. Правда, он телепат, и часть эмоций может заметить… я тут уже решила, что у мальчишки открылось внутреннее кровотечение, что подключилось воспаление и весь спектр возможных послеоперационных осложнений… а он из-за отношения своих дружков к нему, любимому, комплексует? В конце-концов я отвела душу! Так как ругаться на русском удобно: никто не понимает ни слова.

— Каэри, не сердись, для меня это важно! — хмуро сказал Сиерлен после того, как я высказала безучастному небу все, что я думаю о возникшей ситуации.

— Они мои друзья. Если они решат, что я трус… Сиерлен отвернулся от меня, словно не хотел, чтобы я видела его выражение лица.

Так. Одно я знаю совершенно точно: ”разборку полетов” лучше делать сразу.

— Сиерлен! Во-первых — ты не трус. И я не раз тебе это уже говорила. Во-вторых, Терсаль вообще в обморок грохнулся во время операции. А до этого его рвало. Так что ничего такого ты не сделал.

— А Вик, — попытался возразить Сиерлен.

— А Вик и его Истинная слишком тебе благодарны, чтобы в открытую тебя осуждать.

— А Ричард? — начал говорить Сиерлен.

— А Ричард выглядел так, что краше в гроб кладут, светлозеленого цвета. Продлись операция чуть дольше и он тоже потерял бы сознание. Сиерлен. Эти драконы — твои друзья. Тебя они не осуждают и не выдадут тем, кто мог бы осудить.

— Ты не знаешь моего деда, — хмыкнул Сиерлен, — Он выудит любую информацию.

Но по крайней мере, Сиерлен немного успокоился. Теперь, когда его репутации вроде ничего не грозило, а заодно и операция уже миновала, он мог совершенно спокойно предаваться своему любимому делу: капризничать.

Вначале Сиерлен пожаловался, что ему больно. Словно отрываясь за тот промежуток времени, когда не осмеливался признаться в боли. Раневая боль штука неприятная, поэтому я и Сиерлен протестировали разные способы обезболивания, пока я не нашла максимально оптимальный результат. Хотя Сиерлен уверял, что ”все еще больно".

Потом Сиерлену срочно понадобилось в туалет. И понимания того факта, что у него до сих пор стоит катетер, у дракона отсутствовало. Результат? Еще одна истерика дракона. Ладно, операция была несколько часов назад, драконий подросток все же маг, то есть регенерация у него быстрая и заживление ран происходит значительно быстрее, чем у тех из людей, у кого нет магического дара. Так что условно вставать можно.

Поэтому вначале мне пришлось убирать катетер, а потом помогать Сиерлену доковылять до ванной комнаты. На мои осторожные пояснения о том, что если он что-то делает, то должен об этом сообщить мне, дракон ответил такой выразительной гримасой, что я лишь вздохнула, прекрасно понимая: этот подросток мне ничего не скажет.

После того, как я помогла Сиерлену вернуться в кровать он потребовал еды и ”что-нибудь попить".