Академия Форхиллз

– Довольно, – рявкнула на бабушку. – Мама не сделала ничего такого, это было моим решением. Отец одобрил.

– Твой отец, – начала было бабушка, грозя мне пальцем, но тут уже мама не выдержала.

– Даже не думай имени его произносить! Стыдишь меня при всех, Авелин Теймроуз? Где моя маленькая Вианора? Куда ты проложила ей дорогу? В могилу! Моя дочь мертва! Ты убила её!

Наконец-то у мамы появился голос, и она сказала то, что изводило нас обеих с того самого мига, как мы узнали о смерти Ви. Это бабушка виновата в её гибели, и никто другой. Бабушка и все эти тайны и игры нашей древней семьи.

– Если бы Вивьен была бы подле сестры, этого бы не случилось. Она приняла все на себя, и вот… Ты не имела права забирать дочерей. Ты забрала не своё! – теперь уже бабушка сыпала обвинениями.

Мама не выдержала, её дрожащие руки окрепли, и она что есть силы ударила Авелин по щеке.

– Никогда тебя не прощу, мама, – едко сказала она. – За все, что ты сделала со мной, с моими детьми. С моим мужем. За тот выбор, что ты заставила меня сделать. За… – она осекласть на полуслове, взгляд её стал пугающе отрешённым, а затем она снова сжала кулаки и поворила: – Никогда. Виви, мы уезжаем сейчас же.

Она схватила меня за запястье и потащила к выходу. Столько злости и решительности. Вся детскость мгновенно исчезла из её лица. В этот миг я безумно гордилась ей. Моя сломленная, но сильная ма.

– Беатриче, стой, я тебе говорю!

– Миссис и мисс Рид. Завещание же, мы не закончили, – кричал нам нотариус.

Я уже и забыла, зачем мы собрались в библиотеке. Надо уезжать, но больше этого я хочу услышать волю сестры, это то немногое, что у меня осталось от нее.

– Жду тебя в машине, Вивьен. Дай мне ключи.

Порылась в сумочке и выудила оттуда брелок.

– Ты только не лихачь и не поцарапай мою крошку, – напутствовала ее.

Мама улыбнулась и погладила меня по щеке, той же рукой, которой всекла бабуле.

– Ты моё чудо, Виви. Я говорила, что очень люблю тебя?

– Каждый день раз по десять, ма.

Она обняла меня. Крепко, до стона в рёбрах.

– Не задерживайся. Ни секунды здесь больше не останусь. Хочу домой. Ви сделала нам подарок, подарила независимость. Чуткий ребёнок…

Кивнула ей, а потом вернулась к столу нотариуса. Уже почти все покинули библиотеку. И только бабушка продолжала грозно нависать над Найджелом, но мужчина оставался непреклонен.

– Госпожа Теймроуз, есть процедура, и я ее не нарушу. Когда придёт время, я так же буду защищать ваши интересы и вашу волю, позвольте мне делать свою работу!

Авелин было непросто терять позиции. Дочь у всех на глазах унизила ее своей выходкой, внучка хранила какие-то секреты, да ещё крутила что-то с сыном кухарки, а теперь и нотариус-неформал не поддавался её внушению.

Они довольно долго играли в гляделки, и я видела, как Найджел нервно покручивает что-то у себя на запястье.

– Вивьен, ты все мне расскажешь, – взор бабушки был направлен уже на меня, и я ощутила, что снова теряю контроль над своими мыслями и действиями. Губы послушно выдали:

– Да, бабушка. Я все расскажу тебе после.

– Хорошая девочка.

Она погладила меня по щеке тыльной стороной ладони, и я ощутила, как холод фамильного кольца начал проникать мне под кожу, распространяться по телу, сворачивать на сердце смертоносной змеёй. Этим прикосновением она словно отняла ту материнскую нежность, что подарила мне ма несколько минут назад, оставив снова пустой и одинокой.

***

Найджел Мегпай Младший еще какое-то время молча сидел за столом, слушая удаляющиеся за дверью шаги. Я тоже прислушивалась, особенно к бабушкиным звонким каблукам, и этот момент жутко напомнил мне, как в детстве мы с Ви шкодили и прятались от родителей. Мы так же таились где-то в шкафу или под кроватью, а когда нас находили, то с визгом бежали навстречу к родителям. Мы висли у папы на шее, купались в маминой улыбке и планировали новые шалости.

Только, когда родители заглядывали под кровать, сердце моё не сжималось от ужаса. Когда же много лет назад Авелин Теймроуз заявилась на порог скромной квартирки скромного семейства Рид, наши с Ви навыки не помогли нам спрятаться от неё. До сих пор помню страх и холод, которые обуяли меня, когда я услышала это похоронное:

Цок. Цок. Цок. Цок.

Это был последний день, когда мы с Вианор играли в прятки, и она победила. Уехала с бабушкой на долгие-долгие годы. А я все ещё заглядывала по привычке то в шкаф, то под кровать, пытаясь отыскать её.

У нас с Ви были свои секреты и даже считалочка-заклинание.

Цветы. Гроб. Сестра. Мысли. Вороны. Розы. Перья. Шипы. Кровь.

Это придумала Ви. Раскопала в маминых вещах какой-то старый альбом семьи Теймроуз. А там чего только не было. Помимо мрачных интерьеров поместья, там нашлось место для целой галереи фотографий постмортем. Тогда мы, разумеется, не знали этого слова, просто смотрели на странных людей. Даже не людей. Оболочки без жизни. Пустые глаза, смотрящие вдаль, привычные, но такие неестественные позы. Помню Ви застыла, её взгляд так же подернулся мутной плёнкой, и она отчеканила те самые слова: