Академия Горгулий. Избранница дракона

– А если он освободится раньше? – возразил Ламберт. – Или ему что-то понадобится в библиотеке, и он отлучится, чтобы туда зайти? Или у него тоже есть амулет, предупреждающий о взломе того шкафчика. Как, кстати, ты собираешься решать вопрос с заклятием?

– На этот счет у меня есть соображения, – заверила я. – А по поводу всего остального… Разве твой амулет не должен предупредить меня об опасности? Когда нагрянули твои родственнички, он буквально раскалился. Хотя я не понимаю, какую угрозу они могут представлять для меня лично.

Ламберт неожиданно смутился, и это выглядело до того странно, что мне стало не по себе.

– Боюсь, это моя вина, – тихо признался он. – Я увидел из окна экипаж и… занервничал. Почувствовал в приезде дяди угрозу, понимаешь? И это воздействовало на амулет.

– О, так тут двусторонняя связь? – обрадовалась я, чем, кажется, немного сбила его с толку. – Но это же отлично! Значит, ты можешь подежурить у входа в нашу башню и, если Колт появится, подать мне сигнал тревоги. Мне хватит времени сделать вид, что я просто искала его, хотела узнать, как прошел разговор с драконами.

– Он тебе не поверит, – мрачно возразил Рабан. – Особенно если почувствует вторжение.

– Но не станет же он убивать меня при местном хозяине и этом… эффере. Кто это, кстати?

– Член совета правления, – отстраненно отозвался Ламберт, явно думая о чем-то своем. – Это высший орган власти Содружества. И, возможно, проверить Колта действительно стоит сейчас. Драконы-стражи ничуть не хуже горгулий, они смогут с ним справиться, если ситуация выйдет из-под контроля.

На том и договорились. Медлить не стали, чтобы было меньше шансов попасться. Ламберт остался у входа в башню, а я поднялась на этаж отца и уверенно направилась к той двери, за которой нашла его в прошлый раз.

Но едва я закрыла ее за собой, как решимость моя пошатнулась. Нет, я по-прежнему не боялась быть пойманной. Почему-то была уверена, что смогу выкрутиться. Или как-то все сложится, и кто-нибудь спасет меня в последний момент в лучших киношных традициях. Однако меня пугала возможная правда.

В библиотеке было тихо. Только огонь потрескивал в камине, да часы, висящие на стене, щелкали механизмом, пока секундная стрелка шагала по циферблату. Стол, на котором в прошлый раз теснились напитки, пустовал. Вероятно, домовые выставляют угощение только по запросу, как и в комнатах.

Непроизвольно сдерживая дыхание, я пересекла помещение и остановилась у закрытого шкафа. Коснулась пальцами дверцы, взялась за ручку и потянула на себя, но та не поддалась. Заперто, как и ожидалось. По телу прокатилась дрожь, собственный план вдруг показался дурацким, непродуманным. Захотелось сбежать и сказать Ламберту, что у меня не получилось вскрыть шкаф.

– Надо хотя бы попробовать, – пробормотала я, понимая, что не прощу себе потом этого малодушия.

Я исходила из того, что Колт не плодит тайные заклятия, запирающие те или иные двери. Представив структуру, благодаря которой смогла открыть проход в заброшенную часть замка, я немного подправила ее, убрав все, что касалось маскировки, и после секундного колебания наполнила энергией.

Снова потянув на себя ручку, я едва удержалась от радостного возгласа: дверца открылась. И хотя здесь меня вряд ли кто-нибудь услышал бы, радоваться было рано.

На открывшихся моему взгляду полках почти не оказалось книг, а те, что там стояли, совершенно не походили на старые издания, какие я видела в потайном кабинете некроманта. На самом деле, это было больше похоже на привет из моего мира. Едва ли книги. Переплет напоминал их, но на корешках я не видела никаких названий. Тогда что же это?

Чувствуя, как сердце колотится в волнении и смутном предчувствии, я вытащила одну из неподписанных книг, раскрыла и тихо охнула, осознав, что попало мне в руки.

Это был альбом с фотографиями. Но не вроде тех, что хранились у тети с дядей: с такими «кармашками», в которые вставлялись напечатанные снимки. Здесь фотографии были наклеены на плотные страницы по паре штук, а свободное место украшено надписями, рисунками, засушенными цветами, звездочками и разнообразными наклейками.

Однако не замысловатое оформление привлекло мое внимание настолько, что я совсем забыла о пользе кислорода для человеческого организма, а сами фотографии. Из запечатленных на них людей я узнала только маму. О том, что на руках она держит маленькую меня, догадалась. А вот в лицо мужчины, обнимавшего маму, вглядывалась долго и пытливо, не в силах поверить, что это молодой Колт.

У него еще не было шрама и седой пряди, глаза смеялись, да и сам он широко улыбался, отчего его лицо казалось светлее. На одних фотографиях мы были втроем, на других – только я и мама, на третьих – я и Колт.