Академия исчезающих факультетов и другие ледяные неприятности

Его ладонь спустилась на одеяло, прижимая меня чуть плотней и заботливей. Он просто хочет ведь, чтобы я не грохнулась во сне на пол. А не… Буйное воображение, на которое я никогда не жаловалась, разгулялось по полной. Дева-спасительница, за что это мне?.. Я боролась с желанием обхватить его ладонь и снова повторить те ощущения, что были, когда он держал мои пальцы в своих.

– Спите, Лилиан, – обдал меня своим будоражащим дыханием Дейман, тихо, едва слышно, прямо возле уха, – завтра будет трудный день.

«С вами поспишь, господин Грант», – проворчала я мысленно, пытаясь контролировать эмоции.

Но ничего не сказала, только чуть-чуть пошевелилась, чтобы устроиться поуютнее. Насколько это возможно в ситуации, когда тебя прижимает к себе мужчина, который тебе, внезапно оказалось, нравится, но на серьезные чувства которого рассчитывать самонадеянно.

Он даже в этой реальности знаменитый герой и путешественник, на которого наверняка вешаются многочисленные восторженные девицы. Наверняка еще больше, чем на декана факультета артефакторики. А я здесь не только не аспирантка, но и вообще не пойми кто, так… невеста богатенького выскочки, который держит меня за забавную игрушку ради моих связей, и даже проявленность моих магических сил тут никому не нужна.

– Спокойной ночи, господин Грант, – одними губами произнесла я, чувствуя его дыхание за своей спиной, и как приятная тяжесть действительно придавливает и уволакивает наконец в приятный сон.

Дейман будто услышал – и сжал меня еще плотнее. Единый, кажется, я полюбила ездить на поездах. Надеюсь, на обратном пути у нас тоже не найдется лишнего билета в отдельное купе.

«Какая же ты дурочка, Лилиан», – улыбнулась я сама себе и провалилась в сон.

Глава 15. Дейман

Меня разбудило вежливое постукивание проводника в дверь, напоминающее о том, что паровоз скоро прибудет в Гернборг. Продрав глаза, я попытался сообразить, что на меня навалилось такое тяжелое: кошек я недолюбливал, собак тоже не заводил… А разглядев закинутую на меня изящную женскую ножку, вспомнил обо всем, что произошло вчера вечером, и расплылся в улыбке. Наверняка со стороны смотревшейся по-дурацки.

Хорошо, что ее никто не видел. Лилиан уткнулась в подушку и в странно очаровательной манере сопротивлялась всем попыткам осторожно ее растолкать. Ян уже сел на диване и потягивался, потирая кулаками веки. Пока не заметил то, как мы спим, и не начал сдавленно ржать над моей вынужденной беспомощностью.

– Все-таки эти ваши поезда мне не нравятся, – выдал он наконец, продолжая нагло рассматривать Лилиан. Я решительно накрыл ее одеялом и сел, пока оборотень разглагольствовал: – Всю ночь колотило по ушам… Но это быстрее и однозначно удобнее, чем весь день биться в карете головой о потолок, тут не поспоришь. Вот бы в моем времени такое придумали.

– Не торопи события, – охолонил я. – Если начнешь слишком активно изменять прошлое, мы ведь с Лилиан за тобой вернемся и оттягаем за шаловливые рысьи уши.

– Да вы еще пока даже обратно меня не отправили.

Логично. Спор сразу потерял смысл и угас.

За окном теперь почти беспрестанно мелькали деревеньки: чем ближе к столице, тем чаще. Наконец Эвенвуд тоже проснулась, очаровательно потянулась всем телом, пока не вспомнила, где находится. Ойкнув и смутившись, она выставила нас за дверь и торопливо оделась, судя по звукам, прыгая на одной ноге и тихо выругиваясь из-за шатания вагона.

Мы привели себя в порядок, позавтракали и успели выпить кто кофе, кто чай, прежде чем паровоз въехал в Гернборг. Ян, безучастный к пасторальным пейзажам, с этого момента перестал отлипать от окна – оборотень узнал родные места, и ему было интересно, как они изменились за двести лет.

– О, а этого не было. И вот этого… – бормотал он.

Эвенвуд в Гернборге никогда не бывала, поэтому ей сравнивать было не с чем, но она тоже с интересом рассматривала город. А я тем временем собирал вещи, вновь укладывал топорики (мало ли что) и прикидывал как объяснить всё профессору Эшвингу, не оказавшись при этом в тюрьме за нарушение закона о запрете артефакторной магии.

Когда мы вышли на перрон и откашлялись после того, как паровоз окатил нас клубами дыма, я предупредил товарищей:

– Сначала поедем в отель и устроимся там, затем уже навестим профессора. Нужно тщательно подготовиться, чтобы он не принял нас за обманщиков или шпионов, чья цель – выяснить, не занимается ли достопочтенный научный сотрудник незаконными вещами.

– Вы полагаете, он может нас сдать? – нахмурилась Лилиан.

Кажется, ей только сейчас пришло в голову, что Эшвинг может оказаться не добрым дедушкой, думающим лишь о благе науки, а прозаичным человеком с устремлениями, крайне далекими от мечтаний вчерашних выпускников. Я покачал головой. Ох, Лилиан-Лилиан. Столько лет проучиться на артефактора и сохранять такую наивность…