Академия искусств (СИ)

Она сама не заметила, как дала Милене это уменьшительно-ласкательное имя.

И с тех пор, Милена жила в доме инспектора вместе с его племянницей и умной собакой. Она обучалась в Управлении, но достигала успехов только в лаборатории профессора фон Сликстина. У неё оказался очень живой ум, и ловкие пальцы, она жадно слушала все лекции, и крайне умело соединяла крошечные проводки, паяла и неплохо обращалась с инструментами. А в химии и информатике ей просто не было равных. Профессор всё приговаривал, что обязательно возьмёт её в качестве помощника. Агент, подобный Пенни, из Милены бы не вышел, слишком она была слабенькая и робкая. Зато как будущего изобретателя её бы оторвали с руками.

И теперь у Милены появилась возможность общаться с братом. Питер, с завидной регулярностью, связывался с ней по небольшому компьютеру, который выдали девочке, и почти все его вопросы были на одну тему: уж не влюбилась ли в кого-нибудь Милена, и если да, то братик приедет и всем уши оторвёт. После каждого такого разговора, девочка краснела и старалась, по возможности, вообще не общаться с мальчиками.

— Знаешь, как это называется? Синдром сестрёнки.

— Да пошла ты, — отмахнулся от Катерин Питер. Девушка случайно услышала один из разговоров, где парень обещал всем мужчинам Управления оторвать уши, и не только, чтобы они даже не смотрели на Милену.

— Синдром, синдром. Можешь мне поверить. Я много на эту тему прочитала. Оставь её в покое. Не докучай подобными разговорами, она не настолько маленькая. Пусть живёт, как хочет. У неё ведь всё хорошо, сам знаешь.

— И всё равно! Она ведь такая маленькая, такая хрупкая, такая милая…

Катерин закатила глаза. Всё с ним ясно.

— И вообще, она не ты!

— Зачем ей быть мною?

— Ты — злобная, противная колючка. А она…

— Милая, добрая, мягкая, и во всём прекрасная? — саркастично уточнила Кати, зевая. — Как знаешь.

Они оба сидели на крыше. Оказалось, что на чердаке был люк, и, когда ребята стали разгребать бардак, они его нашли. Слегка прогнившую изнутри крышку удалось вынести с одного удара Питера, и им была открыта вся крыша. Катерин лежала на ней, наслаждаясь звёздами, а Питер наоборот, смотрел вниз, на фонари и листья, которые старательный дворник каждый день сметал в кучу, а ночью они снова разлетались по всей округе.

Было уже холодно. На ночь в школе даже отопление включали, иначе с утра в аудиториях было невозможно находиться. Но Катерин была морозоустойчивой, а Питер просто одевался в специальный костюм с подогревом, разработанный и подаренный ему фон Сликстином.

После бала, Питер был настолько зол на Катерин, что не разговаривал с ней неделю. В принципе, она не искала с ним общения — ею заинтересовались очень многие, — но было несколько паршиво. Они с ним знакомы практически с детства, несколько лет были заклятыми друзьями, он даже признавался ей в любви… Катерин прислушалась к себе. Может быть?.. Но нет, она к нему вроде ничего не чувствует. Хотя может, она испытывает любовь не так, как остальные люди? Стоит проверить, возможно, что…

— Питер…

— Чего тебе? — буркнул он, оторвавшись от созерцания какого-то мотылька в паре метров от себя.

— Поцелуй меня, а?

====== День последний. Эти маленькие люди... ======

— А? ЧТОООООООООО????????????!!!!!

Питер чуть с крыши не свалился. Он что, спит? Или уже умер? А может, их всех убила Андромеда, и это посмертие?

— Чего слышал. Я сказала: поцелуй меня!

— Ты… Ты что, издеваешься?!

— Ничуть. Неужели так сложно? Ты же уже пытался!

— Нет, я это… эм… ты… того… головой ни обо что не билась?

Питер даже подрастерял свои навыки отборной ругани. Теперь он больше смахивал на двоечника, пытающегося ответить урок, который не учил. Катерин такая манера общения раздражала даже больше, чем его ругательства.

— Поцелуй меня, или я сама это сделаю.

— Да как ты… Как ты можешь так спокойно говорить о таком?! Просто попросить тебя поцеловать?! — Питер метался по крыше. В крови что-то бурлило, и он никак не мог понять — умер он, спит, или Катерин умом тронулась. — Это же… Это же личное…

Он тяжело плюхнулся рядом с ней, даже не смотря на неё. Очень хотелось провалиться сквозь землю. Щёки горели огнём.

Катерин знала и умела очень много. Дядя научил её всему, что должен знать истинный злодей, да и просто человек. Единственной темой, всегда закрытой для неё, была любовь. Дядя и помыслить не мог, чтобы его драгоценная девочка однажды влюбилась и ушла из дома, поэтому всячески её оберегал от всякой романтики. Катерин выросла, полностью оторванная от этой темы. Конечно, когда она ушла из дома, этот пробел очень сильно сказывался на ней. Она не понимала, как можно что-то испытывать, но ей очень хотелось понять. И для было совершенно неясно, почему Питер так бурно отреагировал на её слова. Колода, что с неё взять.

— Я тебя поцелую. Но только один раз, — еле слышно буркнул он, пряча лицо в ладони и утыкаясь ими в колени.

— Чего? — Катерин толкнула его в плечо.

— Что слышала! Я тебя поцелую, ладно уж.

— О, ну спасибо за одолжение!