Академия Изгнания

– Мне нужны ответы, – упрямо ответила я и демонстративно отдернула от кровати руку, лишая себя опоры. Тут же покачнулась, но удержалась на ногах.

На секунду серебристые брови взлетели к середине лба, но преподавательница самопознания быстро вернула прежнее невозмутимое выражение лица.

Я понимала, что не просто так пришла именно она. У дитурбьентов, обычных охотников, нет такого предмета как самопознание. Его изучают только темераты, рискующие при потере контроля навсегда утратить самих себя и стать безвольными монстрами. Инфектами.

Ужасающая картинка складывалась слишком быстро.

Отсутствие зеркал в палате, защитные руны на окне, преподаватель темератов…

– Вы обязательно получите ответы на все свои вопросы, – спокойно, вкрадчиво произнесла Шерали. Сожаление исказило ее лицо: брови выгнулись серебряными дужками, губы напряглись в натянутой, неискренней улыбке.

– Но?.. – тут же уточнила я, чувствуя подвох в словах преподавателя.

– Но пока, госпожа Навье, вам стоит отдохнуть. Учебный год начнется уже через пару дней. Тогда вы и узнаете все, что вам требуется.

Через пару дней?!

Негодование вытеснило усталость. Я глупо приоткрыла рот в немом удивлении, но тут же сморщилась. Выходит, я провела на больничной койке все каникулы?!

– У меня нет времени ждать два дня, – сухо отрезала я и требовательно взглянула на гостью. – Мне нужна хотя бы моя форма.

– Скоро вам выдадут новую, – уклончиво ответила Шерали, а я скривилась от недовольства.

Я не могу идти к ректору в больничной ночной рубашке! А попасть к отцу мне нужно как можно раньше, пока не зачислили на факультет к темератам. Если этого уже не случилось… В любом случае нужно попытаться, использовать даже самый крошечный шанс.

– Аста, – голос гостьи неожиданно смягчился, из него исчезла деловая холодность, – прошу, успокойтесь. В вас сейчас говорит…

– …Тьма? – закончила я за преподавательницу и прикусила дрожащую губу. Напряжение прокатилось тяжелой волной по всему телу и остановилось у самого горла.

– Да, – уронила взгляд Шерали и виновато прикрыла веки.

Видно, она не хотела говорить об этом сейчас. Но мне не нужны пояснения. Я и так обо всем догадалась.

– Аста, – вновь обратилась она ко мне, уговаривая, – ваша паника – нормальная реакция. Вам страшно, и все кажется обманом. Глупой ошибкой.

Сердце затрепетало в слепой надежде, но тут же тяжело ухнуло и похолодело, когда в почерневшем окне я вновь увидела отражение собственного взгляда.

Да, хотелось бы думать, что все вокруг – злая шутка. Что я сейчас крепко зажмурюсь, а когда снова открою глаза, буду прежней.

– Я не занимаюсь самообманом, госпожа Шерали, – потускневшим голосом возразила, дрожа всем телом. – Лишь прошу встречи с ректором.

Намеренно не смотрела на преподавательницу. Кожей ощущала ее удивленный, несколько возмущенный взгляд. Разумеется, она не знает, что я дочь ректора, а потому моя просьба кажется верхом наглости, непростительной вседозволенностью.

– Я не уверена, что…

– Спросите ректора, если не хотите слушать меня, – чуть не сорвавшись на недозволенный тон, сказала я. – Уверена, он не будет против нашей встречи.

– Госпожа Навье, – жестко обратились ко мне, – на данный момент я декан вашего факультета, и…

– Это легко исправить, – отрезала я, уставившись на гостью, и тут же прикусила язык.

Если Шерали – мой декан, меня точно уже перевели на факультет темератов. Тем важнее поговорить с отцом. Я любым способом должна его убедить дать мне шанс и не связывать себя узами договора с охотником.

По порядкам академии темераты обязаны заключить союз с будущим охотником на время заключительной практики. Это якобы поможет оскверненным Тьмой продлить свою жизнь – смирение и цель даруют время.

Но мне это не нужно. Мне нужна возможность работать для себя. Искать противоядие, бороться за свою душу. По-настоящему бороться! А не прислуживать тем, кто еще не так давно учился со мной на одном курсе!

– Как скажете, госпожа Навье. – Декан скованно кивнула и спешно вышла из палаты, оставив меня на растерзание страхам и бушующему урагану эмоций.

Не прошло и получаса, как служанка принесла мою одежду и вызвалась проводить до ректорского кабинета.

– Я против того, чтобы меня переводили к темератам! – выкрикнула, едва за прислугой закрылась дверь.

Отец глядел поверх переплетенных в замок пальцев, отчего нижнюю половину его лица я не видела. И, как обычно, казалось, смотрел сквозь меня.

– Я не могу начать все заново! – Голос звенел от отчаяния и страха остаться неуслышанной. – Мне осталось доучиться всего год!

Эта встреча неприятна нам обоим. Я не хотела видеть отца, что бросил семью в самое сложное время, а потом, когда не стало мамы, отказался и от меня. А он не хотел смотреть на живое напоминание о погибшей жене. И на ее убийцу.

– И вам добрый вечер, госпожа Навье, – без улыбки поддел он и тут же продолжил: – Однако законы писаны не мной, Аста, – выдохнул безэмоционально и развел руками. – Не понимаю, чего ты хочешь добиться.

Его отчужденность и холодность не задели. В конце концов, мы уже давно не родные люди. И разделяют нас не только разные фамилии…