Академия Хозяйственной Магии. Фиалка для ректора

Амаранта Гарсиас дэ Ноче поднялась по ступенькам деревянной лестницы и вышла на галерею. Там, отстраненно наблюдая за плавающими в банке пиявками, стоял лорд Евагрий Аркел. Его темная, немного сутулая фигура, напоминала силуэт мрачного черного ворона.

Темноволосая подошла к тренеру своей команды, обхватила его сзади руками и прижалась щекой к его плечу. Мужчина никак не отреагировал на ее прикосновение.

Девушка потянулась к нему, пытаясь поцеловать, но Аркел отстранил ее.

– Что происходит? Почему ты отталкиваешь меня? – с дрожью в голосе спросила Амаранта.

– Я принял решение прекратить эту связь, – не глядя на нее, промолвил Аркел.

– Связь? Ты называешь его связью? Я люблю тебя, Евагрий! Давно люблю и ты знаешь об этом. Я так мечтала, что однажды… Когда-нибудь ты назовешь меня своей женой…

– Я никогда тебя не любил. Ты знала, на что шла, Амаранта.

– Я надеялась, со временем… – в миндалевидных глазах девушки блеснули слезы, и она схватила его за руку. – Я готова пойти за тобой куда угодно. Отдать все, что у меня есть!

– У тебя нет того, что мне действительно нужно, – сиятельный лорд Аркел стряхнул ее руку. – Я предупреждал тебя. И никогда тебе ничего не обещал.

– Это все из-за нее? – с истерикой в голосе выкрикнула Амаранта. – Из-за этой… хозячки? Я видела, как ты на нее смотришь… Ты никогда так не смотрел на меня.

– Теперь это тебя не касается, – холодно сказал Аркел. – Между нами все кончено.

– Что ты в ней нашел, я не понимаю? Убогая, посредственная, с фамильярами-идиотами и со слабой магией, да еще и студентка этой нищенской, совершенно непрестижной академии. Второй сорт. Фенька! Что за имя вообще такое? Так служанок и кухарок называют! – все больше и больше распалялась темноволосая.

И тут, впервые в светло-зеленых холодных глазах лорда промелькнула эмоция. Это была самая настоящая ярость.

– Ты не смеешь болтать о ней своим длинным языком, – ледяным голосом обрубил Аркел. – Не то, чтобы приблизиться или решиться на какую-то жалкую месть. Отныне Феврония Астахова для тебя драгоценна. И неприкосновенна.

– Неприкосновенна?

Амаранта истерически захохотала и вскинула руку, отчего пиявки, плавающие в банке, взорвались вместе с этой самой банкой, рассыпавшись снопом кровавых искр и градом осколков.

– Вот что будет с твоей ненаглядной Февронией! Лишь я буду с тобой рядом, только я одна достойна!

– Тронешь ее – пеняй на себя, – с угрозой проговорил Аркел и обойдя, Амаранту, не оглядываясь, пошел прочь.

А она так и осталась смотреть ему вслед.

Дорогие читатели!

По вашим просьбам выкладываю большую проду. Это - норма на ближайшие две недели. Посмотрим с вами и решим, как лучше - объемные проды, но реже, или небольшие, но чаще. Благодарю вас за лайки и поддержку книги. Это действительно очень важно для меня и моего Муза)

Глава 15

С пиявками дело было дрянь. Не помогла даже Ядвига Карповна. Митрофан выдал мне новые емкости и велел в кратчайшие сроки достать новых. И не двадцать, а сорок штук. Как и где, его абсолютно не волнует, он сказал. Зато пообещал, что если у него возникнут какие-то подозрения, то он будет проверять их лечебность прямиком на мне.

То есть отравит меня ядом, а потом приставит кольчатых червей, чтоб они всю эту кровушку ядовитую-то и отсосали. А уж отсосут или нет, это уж как мне повезет.

И так он все это натурально рассказал, что мои бабочки аж закашлялись, а Ядвига Карповна перекрестилась.

– Лечебных пиявок ловят на Заячью Луну, – как всегда, слегка задумчиво сообщила Милавица, когда мы шли на практику по грязи. – Она как раз выпадает на следующие выходные. Я помогу тебе, если хочешь. Надо будет взять с собой клетку и пшено.

– Пшено?

– А как же? – удивилась подруга. – Они же поймут, что мы хотим их поймать, отрастят крылья и попытаются улететь. Мы насыпем им в клетку пшена, а когда они залетят – закроем ее. Это самый простой способ ловить лечебных пиявок.

– Может, все-таки какими-нибудь сетями? Или сачком?

Перспектива ловить летающих пиявок как-то меня совершенно не прельщала. Но подруга только помотала головой, мол, что ты, по-другому никак. Сегодня она, кстати, пребывала без своих излюбленных украшений – ожерелья из репы и сережек из чеснока. Зато вместо них ее голову скромно украшал огромный яркий диск, изображающий солнце. Солнечные кругляши-сережки были у нее в ушах. Такой же кулон болтался на шее. В довершение образа всё ее платье было облеплено листами подорожника.

По правде говоря, этот солнечный «нимб» отсвечивал так, что на подругу было даже больно смотреть. Казалось, еще немного, и она пойдет гулять по воде.

Как пояснила сама Мила, приближалось ненастье, а таким образом можно было приманить хорошую погоду и заставить ее задержаться подольше.