Академия Хозяйственной Магии. Фиалка для ректора

– Со мной?

– С Фрэнни. Френтиной Аштон, твоим оригиналом.

Вот именно в этот момент я и почувствовала болезненный укол в сердце. А еще кое-что вспомнила. Вспомнила это имя.

Фрэнтина. Так меня при нашем знакомстве назвал Влас.

– Впервые слышу, – сухо проговорила.

– Понимаю! – с готовностью кивнула Милица. – Ведь он запретил тебе о ней говорить!

– Он? – мне плохело буквально с каждой минутой этого разговора.

– Влас. Ректор. Он запретил рассказывать тебе о Фрэнтине Аштон. Мужу моему Митрофану – строго-настрого не велел. А ведь Митрофан у нашей группы тоже куратором был. Забавно вышло.

– Да, забавно… – я надолго замолчала, а потом нашла в себе силы спросить. – Влас любил ее?

– Он был от нее без ума, и она вроде бы ответила взаимностью, но затем бросила его ради своего однокурсника, Фила, – с удовольствием поведала Милица. – Если честно, характер у Фрэн был еще тот! Выскочка и двоечница, столичная штучка. Смотрела тут на всех на нас, как на грязь под ногтями. Ума не приложу, почему ректора так на ней переклинило? С ума ведь по ней сходил! Так и любил ее все эти годы, чего она, между нами, совершенно не достойна!

В голосе женщины чувствовалась сильная личная неприязнь. Но это было уже неважно, потому что главное я узнала.

Так вот кем я все это время была для него.

Двойником. Всего лишь копией непревзойденного оригинала. Подделка никогда не сравнится с подлинником, но… Что ж, на безрыбье и рак рыба. А значит, сойдет и фальшивка. Тем более, когда она так удачно сваливается прямо тебе на голову в купальню.

Он никогда не любил меня, именно меня – Февронию Астахову. С моим собственным характером, с моими мыслями, мечтами, надеждами. Всем тем, что составляло суть моего я.

Я получила лишь тень. Тень его былых чувств, неразделенной страсти к Фрэнтине Аштон.

Милица говорила что-то еще, но я больше не могла ее слушать.

Уронив могильную плиту, я просто развернулась и ушла.

Сначала медленно, но затем ускорила шаг. Ноги сами собой принесли меня в избу-читальню.

– Ты выглядишь расстроенной, – участливо заметила библиотекарь Мортимер.

Она сидела за кафедрой, рассматривая какую-то книгу в бордовом переплёте, из которой тянулись и покачивались щупальца, а между страницами мшилась жизнерадостно-зеленого цвета плесень.

– А вы наоборот, – проговорила я просто, чтобы что-то сказать и указала на диковинную книжечку. – Новое поступление?

– Скорее старое, – улыбнулась Мортимер и погладила корешок книжицы. – Ее вернул мне один должник.

Из вежливости я хотела проявить внимание, и даже потянулась прочитать название. Но сейчас мне было точно не до книжек. К тому же сама библиотекарша убрала книгу в ящик стола, с излишней, как мне показалось поспешностью.

– Чем могу помочь?

– Можно посмотреть студенческие газеты пятилетней давности? Здесь же хранится подшивка?

– А что конкретно тебе там нужно? – слегка напряглась библиотекарша. – Может, я подскажу…

– Нет!

Мортимер, покачав головой, ушла и очень быстро вернулась с подшивкой, которую я и начала быстро-быстро просматривать. Может быть, даже слишком быстро и неаккуратно. Так, так, так… Конкурс талантов среди студентов, рецепт волшебного гоголь-моголя, интервью с преподавателем мирографии мастером Сбышевским… Не то все, не то...

Вот оно!

«Студентка возрождает утерянный вид»

В заметке говорилось про Фрэнтину Аштон из группы А-1, которая вырастила в теплицах редкий хищный цветок – Дионею Росянковую. Заметка была совсем небольшой – какая Фрэнтина молодец и все такое. А вот дагерротип рядом с ней красовался на полполосы. Аштон позировала рядом с огромным цветком, у которого была раскрытая пасть, полная острейших зубов.

Вот только это не была Фрэнтина Аштон.

Это была я.

Мой абсолютный двойник. Полная и идеальная копия.

Вернее, это я была копией с нее…

– Вы уже работали здесь в то время? Вы ее знали? – спросила я, показав газетную полосу Мортимер.

– Конечно же. Фрэнни помогала мне в библиотеке, – сдалась Мортимер. – Разыскивала и наказывала должников. Она вернула несколько редких книг, которые я уже и не чаяла увидеть. Очень милая девочка. Я сразу обратила внимание на сходство, но ректор запретил говорить об этом…

– Понятно. Можно, я возьму этот лист?

– Вообще нельзя, но… Возьми. Вижу, что тебе нужно. И да… Можешь не возвращать.

По-моему, она раскусила меня на раз-два-три.

Где можно найти ректора академии? В его кабинете, или в коридорах академии, а, может быть, на занятии, инспектирующим какого-нибудь преподавателя, скажете вы.

И будете неправы.

Ректор Академии Хозяйственной Магии не чурался простой работы, причем делал ее без помощи магии. Руками. Я нашла Власа около поленницы. Он рубил дрова.

Не будь в моей жизни прошедших полчаса, все было бы по-другому.

Я бы просто накинулась на него, такое возбуждающее зрелище ректор представлял в тот момент из себя. Он был в простых черных штанах и сапогах, а выше на нем ничего не было. Обнаженный торс бугрился мышцами и блестел от пота, так же как и его лицо с влажными прядями волос, свисающими надо лбом.

– Феня… – позвал Влас и улыбнулся.