Академия контролируемой магии

Мысль отрезвила, заставляя отступить и опустить руку.

Я не должна это слышать.

– Ты должен разобраться с девчонкой.

В глазах потемнело, дыхание прервалось, а я с трудом удержалась на ногах. И не смогла уйти.

– Она – студентка моей академии.

Снова послышался звон, а я надеялась только, что угроза в тоне Оллэйстара мне не почудилась. Ну, почему всё это происходит со мной?! Почему сейчас? Может, Корса всё же нашла способ меня проклясть, а это – результат?

– Месяц, Ориан. На оба дела.

Я просто не могла слушать дальше. Насколько получилось тихо, я отошла от двери и присела на край кровати. Глаза различали очертания мебели – широкая постель, две тумбы, четыре двери и огромное зеркало на ножках. Никаких диванов, кресел и кофейных столиков. Больше чем уверена, что и цвета у спальни тёмные.

Всё что угодно, лишь бы не думать о подслушанном разговоре. Не сидя в спальне собственного ректора после неудавшегося убийства.

Шорох двери заставил вздрогнуть.

– Вы проснулись.

– Да, ректор Оллэйстар. – Я подскочила, с трудом удержавшись, чтобы не присесть в реверансе.

– Идём.

Комната за дверью ожидаемо оказалась кабинетом. В котором, конечно же, не было никого, кроме нас. Но разговор был, я запомнила тот голос. И была угроза.

Не верю, что покушение это случайность. Не верю, что шутил тот, кто настаивал на моей… смерти? И не верю, что смогу с этим справится. Как и в то, что мне скажут правду.

– Садись. – Оллэйстар кивнул на одно из гостевых кресел, но сам садиться не стал. И я бы не стала, но слабость ещё накатывала волнами, грозя в любое мгновение спуститься в ноги.

Этот кабинет оказался меньше академического раза в два и в той же степени уютнее. Хотя бы потому, что за моей спиной ярко пылал камин, наполняя помещение треском поленьев и терпким ароматом ориосов. Не помню, когда я последний раз видела по-настоящему зажжённый камин, ведь магический огонь горит ярче и дольше, не оставляет после себя копоти и золы, не обжигает и доступен каждому.

– Что ты помнишь?

Боль. Удушье. Чужое: «Месяц, Ориан. На оба дела».

– Я помню, как взорвался поглотитель. Как нашла шкатулку и сказала вам об этом. Ещё помню заклинание.

– Как оно выглядело? – Оллэйстар обошёл стол, открыл один из ящиков и достал лист бумаги и карандаш. – Сможешь нарисовать?

– Мне нечего рисовать.– Я пожала плечами и подняла на него взгляд.– Оно выглядело как луч, тёмный с красным оттенком.

– Это всё? – Оллэйстар смотрел на меня, оперевшись ладонями о собственный стол.

Как может смотреть боевой маг с таким опытом? Очень впечатляюще, но кианита у него не было, и это развязывало мне не столько руки, сколько язык.

«Добить было бы проще. И милосерднее».

– Да. – Самое время перевести тему. – Мы за пределами академии?

– Да, – насмешливо повторил за мной Оллэйстар, не отрывая внимательного взгляда. – Спрашивай, не стоит изводить себя любопытством.

Лучше изводиться самой, чем ждать, пока тебя изведут.

– Вы расскажете что произошло?

– Расскажу, – хмыкнул Оллэйстар, удивляя, – хотя не уверен, что это пойдёт тебе на пользу. – Он присел на край стола. – Хочешь есть?

– Н-нет, – ожидая, когда он раскроет если не все, то хотя бы часть тайн, я растерялась, услышав вопрос. – А какой сегодня день?

Интуиция молчала, но ведь без сознания я могла провести как три часа, так и три дня… и второе было бы намного хуже.

– Почти час ночи пятницы. Ничего важного тыне пропустила. – Кроме собственной полусмерти – ничего.

– Мне… – В общем-то, попробовать стоило. – Мне послышались голоса, – и взгляд – тревожный и кристально-честный, – я отвлекла вас от гостей?

– Тебе послышалось, Аурелия. – Откровенно соврал Оллэйстар, но так, что, не знай я правды, не догадалась бы. – Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. – Да и ладно. – А поглотитель, он…

– Возвращён императорским магам для исследований. – А тут, кажется, он не обманывал. – У меня не так много студентов, чтобы бездарно ими разбрасываться, – весело улыбнулся Оллэйстар.

– Почему я… – …в вашей спальне? – Здесь, а не в лекарском корпусе?

– Потому что там тебе бы не помогли.

– А здесь?..

– Здесь – это в моём доме, – насмешливо сообщил Оллэйстар. – От того, что ты назовёшь вещи своими именами, тебя не привлекут за аморальность.

Аморальность?

Рианы! Эвилонберг!

– Я… – Паника накрыла как-то внезапно. Может, это последствия лечения? – Мне срочно нужно в академию! Нельзя, чтобы меня здесь видели. Если князь узнает, то…

– Что? – с интересом поднял бровь он.

– Нет, это… Если даже Рик не рискнул, то вам и вовсе не…

Я резко поднялась, пошатнулась, но устояла и оглянулась в поисках выхода. Другого выхода, кроме как в спальню, не оказалось. Но как тогда исчез странный гость? Испарился?

– Пей.

Резко развернувшись, я вдруг уткнулась носом в белоснежную рубашку. И в её хозяина, который одной рукой удержал меня за талию, второй поднеся стеклянный бокал к губам.

– Я не… – Рубиновая жидкость коснулась губ, и глоток я сделала инстинктивно.

Острый, словно из перца, напиток обжёг горло, и я закашлялась, на глазах выступили слёзы. Ещё бы! Все силы уходили на то, чтобы избавиться от дерущего горло привкуса, и стало уже не до срывов.