Академия космического флота. Аромат эмоций

– Станислав, я понимаю, что Вам может быть неприятно об этом говорить, но хочу сообщить, что летал на Зоннен, и всё о Вас знаю.

Первой моей мыслью было: «Бежать!», но уже спустя мгновение, я взяла себя в руки и сухо уточнила.

– Позвольте уточнить, командор, что именно Вы обо мне знаете?

– Бросьте, Станислав. Мне всё известно о характере взаимоотношений между Вами и Игнаром Радосским, – цварг назвал имя моего отца, а я ничего не смогла поделать с судорогой, которая волной прошлась по моему телу.

Отца я боялась сильнее, чем Киара Леру. Его последнее сообщение в коммуникаторе – «Мне жаль, что ты не понимаешь по-хорошему» – пугало до дрожи. Если дядя Грегор попал в тюрьму на десять лет лишь за то, что изъявил желание выйти из бизнеса, я даже представить боялась, какое наказание он придумает для меня, непослушной дочери, сбежавшей из дома и прихватившей его любимый истребитель.

Не знаю, что узнал командор о моём отце, но то, что он о нём вообще знает, не сулит мне ничего хорошего. Люцифер улыбнулся своей жуткой улыбкой, обнажив клыки, а его голос наоборот стал чересчур успокаивающим:

– Станислав, расскажите, что именно сегодня происходило в мастерской капитана Теоноры? Пока мы ехали в лифте, я проверил Ваше расписание. Там числится, что Вы провели с капитаном более четырёх пар подряд. Неужели всё это время Вы занимались ремонтом робота? Может быть, было что-то, что показалось Вам странным? Поверьте, Вы можете мне всё рассказать, ведь я Ваш куратор.

– Все четыре пары я ремонтировал робота. Мне нечего добавить, – произнесла я, думая про себя, что даже если за это время произошло что-то ужасное, то куратор – последний гуманоид на станции, к которому я пошла бы со своими проблемами.

– Хорошо, – неожиданно мягко со мной согласился Киар. Его настроение напрягало меня всё больше и больше. – А что вам пообещал капитан Валлуни и на каких условиях?

Капитал Валлуни ничего мне не обещал и не требовал, но на его тренировках я замечала на себе пристальные взгляды, а всякий раз после них он под какими-либо благовидными причинами стремился меня задержать и поговорить ни о чём. Если бы не тот подозрительный случай с наказанием ларков, то я со спокойной душой могла бы сказать, что капитан просто соскучился по обыкновенному человеческому общению. На стации, как ни крути, очень мало людей, а со мной он познакомился при весьма необычных обстоятельствах. Но как бы то ни было, я не собиралась обсуждать с Киаром Леру капитана Стивена. Тот спас меня от траска, и хотя бы за это я ему уже была благодарна.

– Скажите, а Ваши вопросы как-то связаны с неприязнью к капитану Валлуни? – вопросом на вопрос ответила я, припоминая слова Юлиана Леру и самого капитана.

По лицу цварга пробежала волна неудовольствия, он поджал губы.

– Я вижу, что Вы не хотите отвечать сейчас на мои вопросы, кадет Радонежский, и не цените моей заботы о Вас…

– Заботы? То, что Вы заставили меня на индивидуальной тренировке пережить, Вы называете заботой?! – я аж вскочила со своего кресла, услышав столь лицемерное высказывание со стороны куратора. – Да если бы Вы знали, сколько лет я старался забыть о том, что творилось в моём детстве! Сколько лет я мучился с кошмарами! Я думал, что здесь, в Академии Космического Флота, у меня начнётся новая жизнь, и ничто не будет напоминать о прошлом… – я заметалась по боксу командора, словно дикий зверь, оказавшийся в клетке.

– Именно поэтому я вмешался в Ваше сознание, а потом полетел на Зоннен, Станислав. То, что сделал с Вами Игнар Радосский ужасно… – Киар Леру умудрился схватить меня за запястье и развернуть к себе лицом.

– Что? – я остановилась как вкопанная, глядя на цварга.

– То, что сделал с Вами Игнар Радосский, ужасно, именно поэтому я пытаюсь не допустить того, чтобы всё произошедшее не повторилось здесь, в стенах Академии! Да, Игнар Радосский на Захаране является чуть ли не самым влиятельным лицом, но на станции Комического Флота совершенно другие законы, и я могу повлиять на то, чтобы капитан Валлуни, Рувз или любой другой офицер Вас и пальцем не тронули!