Академия «Кристалл». Семейные тайны

Они шли какое-то время молча, потом мама сказала, что не против перекусить, и семья направилась в столовую факультета. Оставив родителей за столиком, Нэл пошла к окну раздачи, на бытовом факультете магического меню не было, как не было и особых кулинарных изысков, декану пришлось дважды прогуляться с подносом, пока на столе не появилось всё, необходимое для обеда.

Всё это время она посматривала на родителей, которые о чём-то напряжённо перешёптывались между собой. Мама выглядела несчастной, отец убеждал её в чём-то, и был настроен решительно и уверенно. В конце концов, жена сдалась и печально кивнула, а он сжал её руку, то ли давая, то ли ища поддержку.

“Да что, демон подери, происходит? Что они там шушукаются?” – с тревогой гадала Нэл, и давешнее предчувствие снова сжало сердце.

Обед прошёл спокойно, Дая болтала о своём конкурсе, а отец сурово изучал содержимое столовой посуды и старательно избегал взгляда дочери. Нэлис укрепилась в мысли, что вот-вот что-то случится. Что-то очень важное, и крайне неприятное для всех.

После обеда глава семейства отправил кому-то голубя, и, взяв Нэлис за плечи, тихо и твёрдо сказал:

– Милая, мы с твоей мамой долго сомневались, стоит ли это делать, но теперь видим, что настало время. Иначе нельзя, ты должна кое-что узнать. И поговорить нам лучше у тебя дома. Это будет очень трудный и неприятный разговор, эмоций не избежать, так что лучше, чтобы нас никто не видел и не отвлекал.

Ливар порталом переправил всех в апартаменты декана, все трое были напряжены до предела. Нэл ничего не спрашивала, она была уверена, что вовсе не хочет знать то, что родители собрались ей рассказать!

Стоило им выйти из портала, как в дверь постучали. Нэл удивлённо посмотрела в сторону прихожей, она никого не ждала, но открывать пошёл отец. Дая присела в кресло, а Нэл вышагивала по комнате, не в силах усидеть на месте. В коридоре раздались тихие мужские голоса, и она оглянулась на дверь. В проёме стоял королевский дознаватель! Нэл ошарашенно уставилась на того, кого никак не ожидала увидеть в своём доме…

Йан чувствовал себя скованно, чутьё подсказывало, что разговор, при котором его попросили присутствовать, будет очень личным и непростым. Особенно он напрягся, когда мужчина взял с него слово, не распространяться о том, что он узнает и проявить максимальный такт. Дайни был удивлён таким доверием, но господин Воярр, похоже, не сомневался в его порядочности.

Ливар, видя ступор дочери и неловкость Дайни, слегка подтолкнул сыщика в спину, вынуждая пройти в комнату.

– Присядьте, господин дознаватель, – предложил он и обратился к дочери: – Милая, я понимаю, что это всё очень неожиданно, но поверь, я хочу тебе только добра и пытаюсь тебя защитить. Надеюсь, что поступаю правильно. То, что мы хотим тебе рассказать, очень болезненное и глубоко личное, но будет лучше, если и господин следователь узнает об этом вместе с тобой. Уверен, он поступит, как благородный человек, и всё сказанное останется между нами.

Нэл недоумённо смотрела на отца.

– Пап, ты нашёл какого-то родственника? Кого-то, на кого я похожа? Поэтому пригласил этого господина ко мне в дом? – Нэлис кивком указала на следователя.

Отец долго смотрел ей в глаза, тяжело вздохнул и сел на подлокотник кресла, рядом с женой. Они переглянулись, взялись за руки, но вдруг заговорила Дая.

– Мы с Ливаром были абсолютно счастливы, когда поженились, и так продолжалось довольно долго. Потом пришла пора задуматься о детях, но никакие целители с их травами и магией не помогли мне забеременеть, – голос женщины задрожал, а на глазах выступили слёзы. – Я хотела уйти от мужа, развестись, чтобы развязать ему руки, дать возможность вновь жениться и стать отцом…

– Но я никогда не отпустил бы тебя, – тихо перебил жену Ливар, и с чувством несколько раз поцеловал её руку. Он посмотрел в глаза Нэлис и продолжил рассказ: – Я увёз её в долгое путешествие, и из него мы вернулись с ребёнком, сказав всем, что, когда уезжали, Дая была беременна, и что дочь родилась на чужбине, где мы и задержались, давая возможность матери и ребёнку окрепнуть после родов. Мы удочерили прекрасную девочку, самую красивую на свете, и пообещали никому и никогда не говорить о том, что мы ей не родные…

По щекам Даи текли слёзы, голос Ливара подозрительно охрип, и они оба смотрели в пол, судорожно сжимая руки друг друга. А Нэлис стояла, как громом поражённая, не в силах поверить в эту историю, она побледнела, её била крупная дрожь, что было видно всем присутствующим.