Академия «Кристалл». Семейные тайны

Дая протянула руки, и женщина передала ей своё дитя. Она умирала, но смогла прошептать: “Поклянитесь ничего и никому не говорить! Это ваша дочь, о нас с мужем никто не должен знать! Спасите её!” На пару мгновений у неё появились силы, она схватила нас за руки, требуя клятвы. И мы принесли её! Поклялись никому не раскрывать тайны и защищать тебя от всех и вся. Женщина с облегчением выдохнула, и это был её последний миг в мире живых. Однако, она успела прислать нам видение. Показала их с мужем, тебя, назвала твоё имя… Мы похоронили её там же, в лесу, так и не узнав ни имени, ни подробностей трагедии.

Так мы с Даей стали твоими родителями, но ещё предстояло убедить в этом людей. Это оказалось несложно, ты была новорожденной, нам нужно было лишь пожить вдали от мест, где нас знают. А вернувшись, мы бы сказали всем, что ты родилась в путешествии. Вот так всё случилось…

– Значит, имя мне дали не вы? – Нэлис пыталась понять, что она чувствует, и не могла разобраться. Злость и обида ушли, оставив после себя какую-то пустоту. Казалось бы, теперь она знала правду, но это знание только запутало её. Кто она? Та же женщина, что была этим утром или уже совершенно другой человек?

– Это имя дали тебе настоящие родители, мы не стали его менять, – ответила Дая, с грустью смотря на дочь, чувствуя её растерянность и печаль.

– Нэл, – Ливар внимательно, почти с опаской посмотрел на свою девочку, размышляя, выдержит ли она ещё и это, – я могу показать тебе то, что увидели мы тогда. То, что показала нам твоя мама.

Нэлис молча кивнула, раз так вышло, то уж пусть будет вся правда. Отец достал маленький камешек, простой речной голыш, хотя у артефакторов разве бывают простые вещи? Он положил его на ладонь и долго смотрел в центр окатыша. Потом над его рукой появилось полупрозрачное облачко, а в нём стали сменяться картины, что когда-то показала им мать Нэл.

Просторная, уютная комната, судя по высокому потолку и стрельчатым окнам, это какой-то замок. На резной кровати под голубым атласным балдахином лежит смуглая молодая женщина в изысканной белой сорочке, украшенной богатой вышивкой. Её красивое лицо, обрамлённое волнистыми тёмно-каштановыми волосами, светится счастливой улыбкой, а чёрные, яркие глаза с нежностью смотрят на новорождённую кроху, спящую у неё на руках. Рядом присаживается высокий, худощавый, но плечистый мужчина, одетый элегантно и дорого. Вьющиеся белые волосы зачёсаны назад, лицо благородное, немного резковатое. Бледные, водянистые глаза с любовью, обожанием и благодарностью смотрят на жену, а длинные, музыкальные пальцы трепетно касаются щёчки малютки…

Нэлис бросился в глаза перстень-печатка. Массивный, старинный, кажется, золотой. На его квадратной поверхности, крестообразно разделённой на четыре части, два поля по диагонали белые, а два чёрные. На верхнем белом поле – золотая чаша. Похоже на какой-то герб.

― Быть может, назовём её Нэлис? Красивое имя? – спрашивает мужчина, и голос звучит мягко, обволакивающе. Женщина согласно кивает, он наклоняется и целует её. 

Видение исчезло, возникла другая сцена:

Мужчина и женщина бегут куда-то по длинному каменному коридору, она прижимает к себе ребёнка, а за их спинами слышны звуки погони. Мужчина открывает портал, толкает в него жену и прыгает сам, но им вслед летят кинжалы. Муж, пронзённый кинжалом, падает, он смертельно ранен, пальцы в последней судороге отчаянно скребут землю.

Глаза Нэлис снова метнулись к перстню…