Академия Льда (СИ)

С одной стороны — обрыв, с другой — Санта.

— У меня же нет выбора, — голос скатился до шепота.

Его тут же подхватил ветер и унес, рассеивая между деревьев.

— Я вижу минимум два, — Санта ладонями сжал мои продрогшие плечи и наклонился… — Мир простирается дальше твоего носа.

Он развернул меня лицом к обрыву. Спиной чувствовала касание его груди и от этого немного спокойнее.

— Прямо перед тобой — один выход, — рука вытянулась над плечом, указывая вперед.

— Н…не…нет, — яростно замотала головой, четко помня ощущения ужаса, окутывающего страха и захлестывающей паники.

— Почему нет, Уилсон? Метафорически ты неумолимо движешься к краю. Шаг за шагом каждый день.

Да, наверное… Наверное Санта прав. И я думала, что смирилась. Я думала, что готова встретить смерть лицом к лицу…

Теперь понимаю, что не готова. Ректор столкнул меня с моими же страхами.

Узоры на коже волшебника засияли мягким голубоватым светом, постепенно набирая яркость.

Фокус внимания сразу сместился с бесконечного пространства, засасывающего вниз, на Санту.

Так близко и невероятно красиво. Кто сотворил это чудо? И почему здесь, в этом жестоком мире, полном зависти, злобы и соблазнов?

— Уилсон, я не разрешал меня трогать, — немного укоризненно осадил ректор.

— Простите, — одернула руку, — вы не давали инструкции по применению.

— Я не утюг, чтобы мной пользоваться по инструкции, — съехидничал он.

— Да, вы не утюг. Вы — холодильник, — все-таки позволила себе засмеяться.

Отрывистые смешки переросли в легкий сплошной поток смеха. Вместе с вырывающимися наружу звонкими переливами постепенно отпускало и напряжение.

Ирония судьбы — стоя на краю обрыва, смеясь во весь голос смерти в лицо, почувствовала себя живо. Живее всех живых.

Передо мной под шеей перекрестились руки, обнимая за плечи, а в макушку уперся подбородок.

— Значит вам прикасаться ко мне можно, а мне к вам — нельзя?

— Да, ты все правильно поняла, — охотно подтвердил Санта.

— Это несправедливо.

Я же просто в исследовательском интересе дотронулась. Ну, волшебство ведь! В чистом виде.

— Жизнь вообще несправедлива, и ты уже в этом убедилась.

Да, убедилась… Хотя еще месяц назад думала, что моя жизнь — эталон идеальности. Счастливое детство, беззаботная юность, любящие и любимые родители, куча подруг и друзей, самая прекрасная Академия и ректор — Санта Клаус. Разве не идеально?

Увы, детство прошло, беззаботность осталась за плечами, родители далеко, подруги не прошли проверку на профпригодность, из Академии меня отчислили и сделал это ректор — сам Санта Клаус. Он же и восстановил, но осадок остался.

— А второй вариант? Вы сказали "минимум два".

Заснеженный горизонт где-то далеко-далеко, вековые ели вокруг и иллюзорное чувство свободы… Даже почти невинные объятия Санты кажутся правильными, нужными в этот конкретный момент.

— Второй у тебя за спиной. Но, раз спать со мной ты не станешь даже под страхом смерти, придется тебе поднапрячься и поискать другой. Я тоже не горю желанием с тобой спать.

То прекрасное чувство, когда понимаешь: так и должно быть, но все равно неприятно. Это — оно.

— Я настолько страшная и непривлекательная? — в голосе скользнула поистине детская обида.

В иных обстоятельствах я ни за что бы не задала этот вопрос, но я едва не упала с обрыва и провела последние дни в компании далеко не пай-мальчиков и девочек…

— Если смотреть под таким углом, я могу задать тот же вопрос: я настолько страшный и непривлекательный? — усмехнулся Санта.

— Я первая спросила.

— Я первый ответил вопросом на вопрос.

Кто из нас студент Академии? Все взрослые ведут себя как дети? А если этому взрослому больше тысячи лет?

— Нет, вы не страшный, вы очень даже привлекательный, ваша харизматичность просто сносит крышу, но… — неожиданно оказалась лицом к лицу с Сантой и закончить мысль, глядя ему в глаза, намного сложнее.

— Но? — подтолкнул к продолжению с легкой улыбкой.

Кажется, прыгнуть с обрыва намного проще. В принципе, он никуда не делся и я спокойно могу разбежаться и…

Нет. Там — страшнее, чем здесь.

— Я не хочу… так. Я еще даже не знаю, что такое серьезные отношения… со всеми вытекающими, а меня уже заставляют соблазнять… вас.

Санта перестал улыбаться, под аккомпанемент ветра всматриваясь в глаза.

— Твои подруги, разумеется, об этом знали?

— Конечно, знали!

Упоминание предательниц подняло спящую волну негодования, злости и обиды. И пусть одна из них до сих пор не пришла в сознание, ее вины это не отменяет.

— Ты злишься и держишь все в себе, — участливо произнес Санта. — Хочешь покажу способ, как выплеснуть ярость без вреда для себя и окружающих? Даже получишь… м-м… удовольствие.

Блеснувшие голубые глаза придали ему сходства со змеем-искусителем. Наверно все мы дети Евы, потому что у меня возникло острое желание узнать, изучить и распробовать этот способ.

— Хочу, — уверенно кивнула.

Санта удовлетворенно улыбнулся, будто разочаровался бы другим ответом.

— Дай руки, — он протянул раскрытые ладони, предлагая самой сделать выбор.

А что я теряю? У меня уже стоит на кону самое дорогое — жизнь, и от загадочных манипуляций Санты хуже не станет.