Академия магии на дистанционке

— Ну мы не то чтобы. — начала Анастасия, поймала взгляд Малкольма и осеклась. — Ну да. Типа того. Подожди, пап, а почему мне кажется, что ты сейчас удивлен? Я думала, ты злишься. Сам же сказал, что увезешь меня. И что разочарован. Ничего не поняла, если честно.

— Я понятия не имел, что ты встречаешься с Малкольмом!

— Тогда о чем ты говорил, когда ворвался сюда и чуть не утащил меня за ухо?

— О Генри Нолане, пресвятые боги! О сыне орхарского посла! Все газеты пишут о вашем романе.

— Я не встречаюсь с Генри! И не читаю газет. Они, похоже, у вас там сильно несвежие, потому что мы с Генри давно расстались. Бесповоротно и окончательно.

— Значит, вы с Ноланом-младшим не встречаетесь.

— Определенно нет.

— А ты встречаешься с Малкольмом?

— Ну-у-у… да… но неопределенно.

И Братис сделал то, что Малкольм меньше всего от него ждал: рассмеялся, замахнул сразу стакан бренди и поднял с пола ошалевшего Осю, которым еще никогда не занюхивали выпивку.

— Слава всем богам! Анастасия, ты доведешь меня до приступа. Генри Нолан… зачем ты вообще с ним встречалась?

— Ты же не выдал мне список запретных имен. Что не так с Генри?

— А тебе мало? — вырвалось у Малкольма.

До него только сейчас начало доходить. Братис увидел где-то сплетни про послячьего сына, увидел в них имя своей дочурки, рассвирепел и принесся воспитывать. А они, как два нашкодивших тролля, даже не подумали, что пришли не по их душу.

— Так в том, что мы с Малкольмом. — Ася покраснела. — Нет проблемы?

— Конечно, нет. Почему, как ты думаешь, я попросил его за тобой присмотреть? Да я надеялся, что вы друг другу понравитесь! Малкольм — очень хороший мальчик, а ты — хорошая девочка. И вы были бы прекрасной парой, я думал об этом несколько лет.

— Папа! — возмущенно воскликнула Ася.

Малкольм рассмеялся. Переезд, похоже, отменяется. И безрадостное будущее тоже. Только вот эйфорию от проблемы, что решилась, не успев возникнуть, омрачили два момента.

Во-первых, он снова попался на манипуляции Братиса и, как послушный пес, влюбился в вовремя подсунутую девушку.

Во-вторых.

— Так переезд отменяется? Можно не ехать в гостевой дом? — с облегчением спросила Анастасия.

— Нет, если ты пообещаешь, что не будешь общаться с Генри Ноланом. Это очень, очень важно, Анастасия!

— Клянусь! Он и сам больше со мной общаться не захочет. Это мы с Осей гарантируем.

Она повернулась к Малкольму. За сияние в ее глазах он мог отдать половину мира. А с него попросили всего лишь.

— Папа ведь может пожить у тебя какое-то время?

«Чпок!».

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

— Я еще не женат, а уже живу с отцом своей девушки, — буркнул Малкольм.

После пар мы валялись в гостиной без сил. У меня сегодня была практика по магии огня, у Малкольма какое-то неимоверное количество совещаний. Оба вымотались, перекусили и легли притворяться трупами. Ося ворочался в ногах и фырчал. Ему сегодня пришлось все время быть с отцом, а у папы не забалуешь. Странно, что к концу дня тролль не научился маршировать. Я бы не удивилась.

— Расскажи, как вы познакомились. Сначала я думала, что ты был под его командованием. Но ты оборотень, я не слышала, чтобы оборотни сражались на стороне Амбрессии.

Малкольм тяжело вздохнул. Их отношения с отцом вызывали со стороны много вопросов. Папа относился к Малкольму… ну скажем так, его крайне радовал тот факт, что все получилось по его сценарию. Следовало догадаться, что ни один нормальный родитель не отправит дочь жить с незнакомым мужчиной. И ведь выбрал же… оборотня! Папа точно знал, как заставить меня смириться с демонической сущностью.

— Твой отец спас мне жизнь. Вытащил из разрушенного войной города. Привез в Амбрессию и помог поступить на службу. Для оборотня из Орхара не было других вариантов, только армия. Когда удалось заработать денег, я ушел и поступил в академию. Мне так надоели все эти битвы, погони, трупы, осады, что я даже магом проработал всего несколько лет. Поступил в аспирантуру и остался преподавать. Потом на меня свалилась ты, и вот, вместо «я тьма, я смертоносный монстр», лежу и делаю «фыр-фыр-фыр».

Я рассмеялась и убрала руку, которой, задумавшись, почесывала его затылок. На освободившуюся конечность тут же запретендовал Ося.

И все же что-то в рассказе Малкольма меня смутило. Как будто он не врал, но и не говорил всю правду. Чуть поразмыслив, я вскоре поняла, что именно. Когда случаются такие истории, спасенная жизнь рождает искреннюю и бескорыстную дружбу. Ну, в основном. А Малкольм словно одновременно уважал отца и ненавидел. Что-то чувствовалось между ними… непростое.

Но я не стала выпытывать дальше. Мне хотелось сохранить хрупкое душевное равновесие всех обитателей дома.

— Когда уже нас выпустят. — вздохнула я. — Устала.

— Знаю.

— И когда у папы отпуск закончится, а?

— Ты что, папа приехал причинять добро и наносить радость любимой деточке.

— Да, только его так много. Папа везде!

— А где не папа, там Ося, — фыркнул Малкольм.