Академия не для драконов

– Нет! – вырвалось у меня. Я хмуро поглядела сначала на Алдо, который явно подбивал Ладу на всю эту авантюру, а потом на соседку. Обсидиановой четверкой называли команду, где все четыре мага были разных стихий. И мы вместе с Алдо и Рэем как раз составляли такую. – Я не хочу ни ожогов, ни переломов.

– Телли, не будь занудой!

– Мадонны, – холодно-спокойный голос Рэя прервал нашу перепалку. – Не торопитесь. Вы же еще представления не имеете, как работать с чистой энергией и боевыми заклинаниями. Вдруг это не по зубам ни одной из вас? – Лада что-то хотела возразить, но эльф не дал ей себя перебить. – На уровне Магус агон, конечно.

На этом наша дискуссия была окончена. Лада еще долго расспрашивала Алдо о всяких тонкостях. Так что даже непробиваемый Мантегацца вскоре сдался и отослал дотошную подругу к сестре как к первоисточнику.

Но практические пары по боевым заклинаниям мы увидели не скоро. Точнее, пары-то были, и мы, как положено, на них ходили. Но вместо заклинаний нарезали круги по тренировочному залу, как говорил профессор Грашин, «приводили себя из формы пудинга в желе». Что было правдой лишь отчасти. Я никогда не отличалась ни силой, ни выносливостью, поэтому отставала на этих тренировках нещадно. Но вот трое моих друзей на свою форму не жаловались. Как и многие другие студенты.

Как только родители понимали, что их ребенок – одаренный маг, урок физической культуры становился чуть ли не первым в любом учебном расписании. Нет занятия более тяжелого, работающего на истощение тела, чем магия. Переработка чужой энергии отнимает очень много сил. И даже если у будущего чародея в табеле стоял «неуд» по арифметике, физически выносливым он быть обязан. От этого зависит жизнь мага.

Стоит ли говорить, что я предпочитала эти занятия прогуливать? Притворялась больной, уставшей, убегала из дома, одним словом, все, что угодно, лишь бы не бегать по саду. Родители смотрели на это сквозь пальцы. Мама ласково приговаривала, что нужную выносливость я доберу на уроках танцев.

Но она оказалась не права. Профессор Грашин сделал нашу жизнь почти невыносимой. Отжимаясь или, например, приседая, необходимо было еще контролировать потоки энергии. По отдельности – плевые занятия. Контроль потоков – первое, чему учит воспитатель своего ученика с магическим потенциалом для Академии. Чтобы ребенок в приступе гнева, например, не спалил отцовские конюшни или случайно не навредил себе и окружающим. Но вот совместить это с приседаниями оказалось чем-то непосильным. И нам то и дело на занятиях вроде-как-боевой-магии приходилось отрабатывать и недавно выученные простенькие заклинания исцеления.

В какой-то момент нам даже начало казаться, что это заговор преподавателей. Потому как по итогу я идеально освоила заклинания заживления рассеченных ран и ожогов.

И пускай я все еще не хотела получить перелом, хотя были у нас и такие случаи, страх перед случайным ранением в битве исчез как-то сам собой. После пятого ожога на лице я начала относиться к этому по-драконьи спокойно.

Лада же воспринимала эти занятия как личный вызов. Несмотря на все издевательства Грашина, энтузиазм ее не угас, хотя самой боевой магии мы еще и в глаза не видели. Правда, в отличие от меня, соседка не испытывала таких мучений на практических занятиях. Наоборот, за ее спиной будто крылья вырастали, и Лада с легкостью если не обгоняла самых сильных парней из группы, то точно шла с ними наравне.

При каждом удобном случае соседка упоминала соревнования. И я сама не заметила, как начала всерьез раздумывать над участием.

– У вас впечатляющие данные, мадонна Монтоне, – как-то заметил Грашин, пока мы все валялись на полу, пытаясь отдышаться. – Если ваш потенциал выше среднего, я бы сказал, что вам место в Тортюре.

Лада потом еще пару дней сияла, словно чешуя у дракона. Мне было сложно ее понять. Учиться семь лет на пределе сил, чтобы потом ежедневно рисковать своей жизнью? Да, во благо империи, да, пользоваться сравнимым только с императорским почетом, да и к тому же деньги… Нет. Лучше уж я потрачу эти пять лет на то, чтобы найти жениха получше, чтобы передо мной и моей семьей больше никогда не встал вопрос выживания.

Но было бы глупо не признать, что, когда мы наконец дошли до боевой магии, меня она тоже увлекла. Внешне простенький принцип плетения боевых заклинаний – тяни энергию из своей стихии да преобразовывай ее в нужную форму – оказался чем-то вроде попытки жонглировать десяткой тарелок верхом на норовистом жеребце. Моя вода сопротивлялась как могла, а когда все же получалось с ней совладать, заклинание выходило то слишком слабым, то слишком сильным.

– А теперь представьте, что на вас движется разъяренная мантикора. Соображайте, действуйте, бегите! От скорости вашей реакции зависит ваша жизнь, – не облегчал жизнь Грашин, между своими страшилками выдавая и весьма недурные советы.