Академия (не)красавиц

— Ты ещё птенец, Серена. И посредственный лекарь. Не стану больше терять времени. Жаль, не удалось красиво оформить твою смерть — поставить подпись на карте вашего мира, но на худой конец и так сойдёт.

В меня полетело заклинание, напоминающее по виду рой мух. Десятки, сотни тысяч мобильных, будто самостоятельных, чёрных капелек с неизвестным воздействием.

Как отбить их все? Купол? Они окружат.

Защитная сфера? Успею ли? Вряд ли.

Что там сказала Изольда? Я посредственный лекарь? Но ведь я не посредственный!

Выставила вперёд руки словно сканируя больного, многократно усилив силу, формируя из неё полусферу–щит, перенаправляя энергию изо всех артефактов разом до тех пор, пока он не взорвался миллионом ослепляюще ярких искр, уничтожая чёрные капли. Лишь одна оцарапала мне правую ладонь и взорвалась за спиной, пронзив бок точно ножом.

Жаль, не знаю, как пользоваться надетым на палец кольцом жизненной энергии. И почему не допросила брата? Никогда ничего нельзя откладывать на потом! Никогда!

Сокрушаться и корить себя некогда. Выживу — зарублю себе на носу: всё делать нужно своевременно!

На фурию было страшно смотреть. Она и прежде не отличалась красотой и добротой в истинном обличье, сейчас и вовсе разъярилась. Каждое перо превратилось в стальной клинок. С длинных чёрных прядей закапал убийственный яд, глаза налились кровью.

Она готовилась наброситься, уничтожить, разорвать когтями, зубами, рассыпать куски над городом и скрыться, как и планировала. Я поняла это так ясно, словно прочитала её мысли. И с той же ясностью осознала — моя карта бита. В контактном бою мне нечего ей противопоставить.

В боку стрельнуло и я машинально приложила руку, испачкав её в крови.

— Больно? — участливо спросила фурия. — Сейчас будет ещё больнее!

Подобно стреле направилась она в мою сторону, выставив вперёд хищные лапы, увернулась, однако в воздухе, где приходилось левитировать, я значительно уступала ей в скорости и маневренности, и если в первый раз удалось избежать повторения недавней истории, то во второй она всё же умудрилась меня схватить. Студенческая защитная куртка была сама по себе своеобразным артефактом, но её уже знатно потрепало и прежней защиты дать она не могла.

— Получу удовольствие напоследок, — прохрипела она довольно.

Я смотрела в лицо смерти. Наполовину трансформированное женское лицо с сумасшедшими глазами и не менее безумной улыбкой.

Что я могла противопоставить ей?

Свет?

Жизнь?

Положила руки на мощные лапы и принялась... лечить. Не прошло и секунды, как сжимающие тело когти разжались. Фурия смотрела с ужасом. А я, отравленная острыми когтями, пронзённая, окровавленная… падала.

И смотрела только на неё. Изумлённую, не осознавшую до конца, что произошло, хищницу. Потому и поняла: пришла помощь. Изольда оторвала от меня взгляд и переключилась на кого–то ещё.

Надеюсь, они справятся.

Я закрыла глаза и приготовилась к удару.

Глава 44

Меня обняли нежные руки, укутали в покрывало щекочущей лечебной магии. Голос Недди произнёс: «Потерпи, моя хорошая, сейчас я тебя подлечу, но дальше сама, девочка моя».

Я лежала на чём–то неудобном, но тёплом, голова покоилась на коленях моей наставницы, вокруг толпились люди, впрочем, соблюдая почтительную дистанцию. Многие смотрели вверх, и я не стала исключением.

Там шла битва не на жизнь, а на смерть. Фурия больше не вела бесед, не насмехалась, не издевалась, не ёрничала. Она зубами, когтями, остро заточенными крыльями выгрызала–вырезала себе право на жизнь. И у неё это отлично получалось.

От силы её магии небо окрасилось в серый. Чёрный дым, коварные капельки, прошивающие тело насквозь, взрывающиеся, дезориентирующие, сковывающие, лишающие магии ленты–липучки… — арсенал бывшей королевы казался бесконечным.

Народ под куполом чувствовал себя в безопасности и не собирался расходиться, ведь здесь, под эпицентром грандиозной, исторической битвы, было надёжнее, чем в собственном доме, куда запросто могли долететь заклинания.

— Что это творится? Как? Неужели они все умерли? Смотрите, падают, — шептали кругом.

— Куда смотрите? Ловите!

Народ вскрикивал, ахал, охал, подхватывал–притягивал в безопасную зону спеленутых чёрной магией падающих с неба военных, общими силами распутывал, выпускал на волю. Люди тратили весь свой резерв, отдавая даже крохи энергии освободившимся, целым, рвущимся в бой. Делились с Недди, которая, оставив меня под присмотром одной из ведьмочек Сантора, помогала с остальными пострадавшим.

— Это ведь студенты! — выдохнул кто–то. — Почему студенты воюют? Где аристократы? Где архи?

— В плену, — тихо и горько произнесла я под нос.

— Леди Серена, — обратился один из горожан, — как ещё мы можем помочь?

— Найдите лекаря военной академии. Он должен быть здесь. Фурия чувствительна к нашей магии. Скажите, нужно лишь запустить процесс очищения, как мы делали с проклятием, он поймёт.

— А нашей? — уточнила ведьмочка. — Мы тоже кое–что умеем. Может, и наша магия на неё действует?

— Я не знаю. Никто не знает. Помоги мне встать, пожалуйста.

— Вам ещё нельзя.