Академия нечисти, или Череда беспощадных квестов

Вздохнула. Как будто у меня был выбор — соглашаться или нет. Сердце от недолгой разлуки готово было разорваться, а как оно протянет, если я вообще Инирана из своей жизни вычеркну? Да и учеба у меня, а он так кстати тоже здесь остается. Хочешь не хочешь, а все равно в разные стороны не разойдемся.

— Я все понимаю, Иниран… Но есть еще семья, отец…

Он пожал плечами, не намереваясь спорить. Хотя я и сама поняла, что не тому жалуюсь. У него семья куда хлеще моей, если уж он на их мнение готов плюнуть, то какого-то там герцога всерьез испугаться не способен.

— Соврешь ему, что мы друг без друга жить не хотим. Делов-то.

— Соврем? — усмехнулась я.

— Ну, что-нибудь по дороге придумаем, чтобы романтичнее звучало. Тиалла, все, хватит об этом. Я эгоист, знаешь же. И если уж я тебя встретил, то уже не отпущу.

И за такое признание я поцеловала его сама.

Вот только жаркие объятия были прерваны наглым вторжением.

— Вот ты где! — Янош без стука влетел в мою комнату. — Я тут места себе не нахожу столько времени, а ты ерундой какой-то страдаешь!

«Ерунда» — это, по всей видимости, я. Потому что инкуб просто сдернул меня за руку с колен лучшего друга, а сам навалился на него, обнимая и причитая радостно:

— Где ж ты был столько времени, колдуняха? Без тебя здесь тоска зеленая! Мы без тебя две лабораторки запороли!

Иниран со смехом отбивался и отпихивал друга. Но Янош вдруг замер, отпустил его, встал и выпрямился. Прищурился с угрозой:

— А. Хочешь расстроить всех моих девочек тем, что нашел себе какую-то фею?!

— Ну, примерно так, — принц развел руками.

Янош выпалил:

— Подкаблучник! Позорище! Феи не нужны!

— Угу, — с улыбкой и полным признанием своей вины ответил ему друг.

Инкуб, поняв, что от Инирана ничего не добьется, неожиданно повернулся ко мне и воззрился серьезно.

— О, Тиалла! Красавица моя! Я очень рад за вас обоих. Лучшего друга я бы абы кому и не отдал, только в твои фейские рученьки.

Я растерялась от напора:

— Спасибо…

— Не благодари! — отмахнулся он. — Ты ж мне как родная! И забочусь я о тебе давно. Так вот, я тут подумал, что ваша пара идеальна… но несправедлива.

— В каком это смысле? — я откровенно веселилась, видя его тщетные попытки скрыть недовольство от неудачной попытки утащить моего принца в свой приют разврата.

— В том самом, — инкуб мягко приобнял меня одной рукой за плечи. — Любовь, Тиалла, бывает, только когда все справедливо. Чтобы претензий не оставалось. Вот например, Иниран, — он указал жестом, словно я до того не знала, где принц находится, — помогал нам с лабораторными. А ты, — теперь он так же плавно провел рукой по воздуху перед моим носом, — все еще девственница. Чувствуешь несправедливость? Пройдет лет двадцать, тридцать, сто пятьдесят, и тебе станет обидно, почему это он развлекался, пока ты его в своей судьбе ждала.

— Не станет ей обидно! — зачем-то вмешался в наш разговор Иниран.

— Почему же? — задумалась я, вдруг отчетливо припомнив свою ревность. — Уже немного становится.

— Вот! — победоносно воскликнул Янош и подхватил меня под локоть, уволакивая из комнаты. — Пойдем, с лабораторкой поможешь, равновесие восстановишь. А он пусть пока тут в порядок себя приведет и в подушку поплачет. И секс с инкубами изменой не считается, это все знают. А потом вы встретитесь на одном уровне — с опытом и без претензий.

— Она не хочет! — уверенно закричал нам в спины Иниран.

Но я обернулась и удивленно уточнила:

— Почему? Равновесие и все такое. Помнишь Зею, милый?

— Не помню! — принц скрипнул зубами, но сдержался. Все-таки он привык сохранять непроницаемую маску, и на этот раз сработал на рефлексах. Потому даже смог улыбнуться мне ласково: — Ну иди, раз хочешь. Не буду же я тебя силой держать.

И это мне не понравилось. Мог бы! Мог бы хоть раз забыть о своей гордости, схватить меня в охапку и заявить, что никому не позволит ко мне прикоснуться. Признается, что с ума сойдет от ревности. Но они же выше этого. Ладненько. Теперь уже я подхватила Яноша под локоть и уверенно зашагала рядом. А тот был только рад, сама не знаю чему. Не думал же он, что я всерьез ему позволю стать моим первым мужчиной? Или, еще хуже, какому-нибудь его безымянному сокурснику.

Но из вредности шла. Да и любопытство удовлетворить хотелось. А то столько времени здесь учусь, а конкретно в одном корпусе бывать так и не доводилось. Но растерялась уже в коридоре. Какое-то дикое оформление — смесь красного, розового и черного — повсюду. Так аляписто, что режет глаза. И… и отовсюду раздавались стоны. Двери некоторых спален даже не были прикрыты, мне приходилось смотреть в пол, чтобы не увидеть чего-то вопиющего.

— Янош, — теперь я уже не изображала уверенность. — Я, вообще-то, пошутила.