Академия отпетых некромантов. По ту сторону

— Доброго дня, адепты, — произносит профессор, и все разом смолкают. В том числе и раздражающая впереди нас парочка, от которой я не хочу могу оторвать взгляд. Однако, когда Лин бьет меня локтем по руке, я моргаю и прихожу в себя. Подруга кивком головы указывает на мужчину, стоящего подле стола, и на этот раз я фокусируюсь на нем. Лекция. Пара. Учеба. Точно. — Меня зовут Шейман Ван Родс. И с сегодняшнего дня я буду преподавать у вас защиту от чёрных сил. Его взгляд медленно блуждает по аудитории. Он, словно присматривается к каждому из нас. Но когда его глаза настигают меня, то брови слегка сходятся возле переносицы. После чего он почти незаметно кивает головой. — Хм. Кажется, он тебя узнал… — с затаившейся, непонятно усмешкой в голосе шепчет Лин, и я тут же пихаю её локтем в бок, чтобы смолкла и не несла ерунды. Не стоило ей рассказывать о той встречи в библиотеке. Ведь теперь она не перестаёт подшучивать надо мной. Хотя ничего необычного в случившемся я не вижу. Разве что мистер Родс кажется весьма дружелюбным и несколько таинственным. Мужчина проходит вперёд и, зайдя на небольшой помост, поворачивается к доске. Секунда - и в его руках оказывается пишущий камень. А затем он весьма ровными, почти идеальными буквами выводит: «амонкур». — Начнём с простого. Кто-нибудь знает, что это означает? — Он откладывает пишущий камень в сторону, затем неторопливо скидывает свой плащ, повесив его на спинку стула, и, сложив руки на груди, фокусируется на нас. Какое-то время в аудитории царит тишина. Никто не пытается блеснуть знаниями. Или же не хочет этого делать. Но так или иначе, наверное, минуты три мы просто сидим молча. В то время как мистер Родс выжидающе стоит в центре, гипнотизируя нас своими глазами. И, честно говоря, получается это у него отменно. Не то, чтобы он такой устрашающий. Скорее, есть в этом мужчине что-то, что невольно заставляет лишний раз опасаться. Все-таки тихие, таинственные люди всегда привлекают к себе больше всего внимания и в то же время заставляют обходить их стороной. Ведь никогда не знаешь, чего можно от них ожидать. Я оборачиваюсь и перевожу взгляд на Фидж, сидящую по правую сторону от нас в углу. Она горделиво вздёргивает подбородок (эта зазнайка всегда выжидает, прежде чем блеснуть знаниями) и собирается ответить, но… — Это означает дитя ночи и тьмы, — отвечает пиявка, заставляя Фидж нахмуриться и стать предгрозовой тучкой, которая вот-вот разразится ливнем. Она, как и я, не любит конкуренции. А значит у нас в очередной раз появляется кое-что общее. Ненависть к одной несносной занозе. Ведь судя по тому, как её рука с пером скользит по пергаменту – быстро, резко и злостно – эта девушка в ярости. Наверное, я бы даже посмеялась. Однако…я могу лишь сжать руки в кулаки, медленно считая в уме, чтобы успокоиться. — Верно, — произносит профессор, мельком взглянув на девушку. Однако затем его взгляд устремляется в сторону окна. С задумчивым видом он продолжает пояснения: — В первую очередь, вы должны понять, что значит защита от чёрных сил. Для этого следует разобрать основы, среди которых базовой является «амонкур». И, как правильно нам поведала мисс?.. — Ботерман. Мужчина благодарно кивает и продолжает: — Так вот, как весьма точно подметила мисс Ботерман – амонкур означает дитя ночи и тьмы. Теперь я поясню… Его взгляд скользит от окна в нашу сторону. На мгновение он снова останавливается на мне во время его краткой паузы. Затем мужчина убирает руки за спину и произносит, толком ни на кого не глядя: — Дитя ночи и тьмы предполагает, что его обладатель является носителем гена самой Тцари – одной из могущественных и величественных богинь, отвечающей за все неживое – смерть. По легенде, составленной на основе различных домыслов и фактов тех или иных племён, дети ночи и тьмы – урожденные. То есть присвоить данный ген по желанию нельзя. Но… Глаза мужчины неожиданно вспыхивают, словно яркое пламя в ночи, и он произносит: — Всегда найдутся те, кто не захочет мириться с действительностью. С тем, как возвышаются одни и принижаются другие… «Проще говоря, чокнутые фанатики есть во всех временах» — мысленно заканчиваю я, припоминая Братство Падших. Мужчина ясно даёт понять к чему он ведёт. — Никто не знает – как. Но примерно столетие назад одному из орденов все же удалось совершить прорыв, воссоздав ген божества. Однако, как вы знаете из истории, данные эксперименты привели не только к наличию некромантов, которые несомненно хоть и косвенно, но являются частью детей тьмы и ночи, закончились тем, что наш мир населила нечисть. Ужасные, разнообразные твари, отличающиеся не только сознанием, но и особыми способностями. Таким образом, мы снова возвращаемся к нашему предмету, в котором заключена главная истина… — Защита! — самоуверенно выдаёт Шамин, и я закатываю глаза. Этот парень никогда не думает и всегда точно умеет быть в центре внимания. Даже, если это внимание не в его пользу. — Чёрные силы, — громко, во всеуслышанье произносит знакомый голос. И я одновременно с Фидж непроизвольно ломаю своё перо. — Верно, мисс Ботерман. Чёрные силы – вот, где заложена истина. Кто знает своего противника – тот знает свою защиту. Вот ведь…жаба! Опять отличилась. Я усиленно прожигаю в чёрной макушке напротив огромную дыру. Но в ответ получаю лишь её самодовольную улыбку и глухую ненависть, которая появляется во мне за мгновение после. Оставшаяся часть лекция становится невидимкой, уходит на второй план. Все слова, что произносит профессор, заглушает громкое, неистовое биение моего сердца. Я не перестаю думать о том, как же ненавижу эту дрянь. Однако в какой-то момент мне снова удаётся взять эмоции под контроль и рассуждать здраво. В очередной раз прокрутить в мыслях наши взаимоотношения с Айеном, появление пиявки и все, что с нами произошло. Сердце никак не на месте. И, кажется, это происходит с тех пор, как вести о пропавшем из Братства становятся однообразными. Наверное, потому что в глубине души я понимаю, что это не конец. Только вот, когда я снова переключаюсь на занятие, решив поразмышлять обо всем позже, меня настигает карма невнимательной адептки. — Мисс Роуз, мы ждём вас. — А? — Это все, что я могу выдать в данный момент. Ведь я совершенно не понимаю, что происходит. За исключением того, что все без исключения пялятся на меня. В том числе и пиявка, которая теперь стоит на небольшом подмостке рядом с профессором Родсом. Пару раз моргаю. Мои движения вялые и не совсем собранные. Ведь я по-прежнему не понимаю чего от меня хотят, поскольку пропустила последние пару – ну ладно – все слова мистера Родса. А потому ощутимый толчок от подруги весьма кстати. Именно её горящий шёпот «Покажи ей!» помогает мне наконец сдвинуться с места и пройти вперёд. Судя по всему сейчас будет спарринг. Но какой – для меня остаётся загадкой. — Отлично, — произносит мистер Родс, взглянув на нас, стоящих в разных углах, друга напротив друга. — Сейчас мы наглядно покажем остальным защиту от чёрных сил в действии. — Но разве это будет оправдано, если мы всего лишь малая часть амонкур? Голос Фидж я узнаю даже не глядя. И надо признать – её вопрос весьма логичен. Поэтому я перевожу такой же заинтересованный и задумчивый взгляд на мужчину. Уголок губ профессора почти незаметно дёргается, приподнявшись. После чего он оборачивается на голос и, взглянув на Хинару, произносит: — Да. Только вы забыли о главном: ген смертельного божества в вас тоже есть. Иначе бы ваш дар не был тем, кто он есть. А он – вездесущая смерть. Ого. Сильно. Местами я бы даже сказала пугающе. Говоря это, мистер Родс весьма холоден и вместе с этим внушителен, словно огромная, величественная скала, натиску которой так трудно, да что там – невозможно противостоять. Хинара опускает взгляд, поджимая губы. Ошибаться она не любит. Что, впрочем, снова делает нас похожими. И совсем неважно, что я ошибаюсь почти на каждом шагу. Главное тот факт, что каждая из моих ошибок чему-то учит. Например: «молчание –золото». И во многих ситуациях это действительно ценный совет мудрецов народа. — Так, что мы должны делать? Пиявка, она же – Айрин первой решает нарушить молчание и наконец прояснить наши роли в состоявшейся постановке. Не понимаю – каким боком мы снова оказались друг против друга, но факт остаётся фактом. И знаете…я безумно счастлива. Ведь у меня есть прекрасная возможность поиздеваться над ней законным и вполне легальным способом, при котором мои моральные ценности останутся в целости и сохранности. — Ваша задача довольна проста. Мисс Ботерман нападает. Мисс Роуз защищается. То есть выставляет защитные чары от чёрных сил. Вот так… Профессор Родс делает быстрый пас, напоминающий круговорот, одной рукой. А затем быстрый пас, напоминающий разрез, другой рукой. От его действий в материи образуются тёмные, искрящиеся огоньки, смахивающие на зигзагообразные точки. И через пару секунд напротив него вырастает своеобразный щит, что так похож на плетение ядовитого плюща, чьи лозы сплетаются воедино. Все эти мгновения, что аудитория с замиранием сердца следит за действиями профессора, я не перестаю проговаривать про себя механизм выполнения. Точность и филигранность – вот главная основа идеального выполнения. — На самом деле сотворить подобное не сложно. — Мистер Родс щёлкает пальцами, и все исчезает. Просто растворяется в воздухе, словно ничего не происходило. — Главное то, как вы направите свою энергию «тцынь». Её концентрация в точке максимума и фокус смещения – основа базиса. Ведь там, где есть базис – будет и результат. Все ясно? Мужчина смотрит на меня. Прямо и неотрывно. Я уверенно киваю. И он переводит взгляд на остальных, желая убедиться в том, что только что сказанные слова дошли не только до меня, но и до других адептов. — Ваша же задача мисс Ботерман – нападение. Справитесь? Я перевожу взгляда на девушку. Ее губы кривятся в улыбке – на первый взгляд милой, местами даже скромной. Однако я прекрасно вижу излом этих острых уголков губ, что извиваются в подобие стали проскользнувшей мимо. Чистого рода дьявол. — Я постараюсь, — в конце концов, потупив глазки, произносит эта кикимора. И я в очередной раз сдерживаюсь от того, чтобы не закатить глаза. — Тогда по команде… — ясно даёт понять мужчина, попутно отступая в сторону. Мы одновременно переводим взгляд друг на друга. Выражение моего лица отчетливо говорит о том, что я не собираюсь ей поддаваться. Да и с чего бы? Только вот выражение лица напротив настойчиво твердит мне: «Даже не жди пощады». Хм. Вот так?.. Ну что ж… — Начинайте, — под всеобщее, затаившееся дыхание, что создаёт в аудитории невероятную атмосферу, в которой сплетаются вместе оглушительная тишина и нарастающая тревога с металлическим привкусом предстоящей схватки, произносит профессор. И мы, словно вражеская сила, стоящая на посту во время нападения, приходим в действие. К моему удивлению, пиявка действует быстро. Какой бы глупой она не казалась на первый взгляд, у неё куда больше извилин. Впрочем, я тоже не отстаю и тут же принимаюсь за дело. Повторяю точь-в-точь за профессором, последовательно прокручивая его действия в голове. И довольная улыбка расплывается на моих губах, когда с пальцев срываются клубящиеся искры, постепенно выстраивающиеся в прочный щит. Но то ли из-за того, что подобный приём только-только начал мной осваиваться или же из-за того, что мои действия были медленнее, чем обычно, дьяволица наступает первой. Решительный шаг вперёд. Сквозь клубящийся дым, образующийся в щит и витиеватые лозы, я вижу как она заносит руку. При этом её губы едва шевелятся. Хотя для подобного заклинания нападения дополнительных элементов в виде катализаторов не требуется. Достаточно просто вложить силу в кончики пальцев, чтобы энергия могла высвободиться и лишить меня опоры под ногами. Но то, что происходит дальше – совершенно не вяжется с моими ожиданиями. Когда мой щит почти становится ощутимым, проявившись в реальной материи, в меня входит мерцающая сфера. Она проникает внутрь, бесследно исчезнув где-то глубоко внутри. А в следующую секунду сердце в моей груди сжимается до невероятных размеров, заставляя меня обессилено схватиться за жилет в этой области. Я начинаю глубоко хватать ртом воздух. Мгновение – и меня отбрасывает ударной волной. Все происходит настолько быстро, что я толком не успеваю сориентироваться. Все вокруг превращается в размытые пятна. Я чувствую лишь как мое тело рассекает воздух, который в следующее мгновение начинает свистеть в ушах. Мое падение становится последним штрихом в нашей маленькой схватке. Резкий удар приходится на голову, затем на спину и правый бок, на который я тут же заваливаюсь, словно выброшенная тряпичная кукла. Перед глазами все расплывается. Свет, льющийся из окон, кажется слишком ярким. В какой-то момент я пытаюсь подняться, несмотря на адскую боль в груди и ломоту в теле, словно кто-то изнутри выкручивает мои кости. Голоса, раздающиеся со всех сторон, сливаются в неразборчивый, раздражающий гул, который напоминает звук молота, бьющего по наковальне. — Кассандра, Кассандра. Эй, ты меня слышишь? — сквозь оглушительный шум в моей голове прорывается чей-то голос. А затем руки… Чьи-то руки касаются моего лица. Кажется именно в этот момент я вдруг чувствую, как по коже скатывается что-то склизкое и едва тёплое. Это кровь?.. Как не в себе я касаюсь пальцами висков, пытаясь сбросить этот дурман. Но у меня ничего не выходит. Наоборот. Я все больше перестаю чувствовать своё тело. Оно становится таким ватным и невесомым, что меня клонит в сторону. Я прикрываю глаза. Всего лишь на мгновение. Так легче. Но затем тьма окончательно забирает меня в свои сети.