Академия пана Кляксы

— У адакотурадских цветоводов есть лишь одна слабость: охотнее всего они берут в жены иноземных девушек.

Это замечание подействовало на пана Левкойника, как удар тока. Он несколько раз подскочил на месте, надавил на украшавшую его нос бородавку, как на кнопку звонка, и с легкостью мячика поскакал к капитану.

Я уже говорил, что у пана Левкойника было пять не очень-то красивых дочерей. Хоть он и выращивал розы, имя Розы носила только старшая из них. Остальных же звали так: Георгина, Гортензия, Резеда и Пиония. Я проникся симпатией к этим девушкам и даже вскоре привык к их уродству. Скажу больше: с каждым днем они нравились мне все больше и больше, особенно Резеда.

Но главным образом мои мысли занимала судьба несчастных родителей. Я не покидал палубы, боясь потерять связь с колибри, который вызвался послужить нам проводником. Желая добиться его расположения, я напевал ему песенки дроздов, малиновок, зарянок и синиц, а один раз даже застрекотал, как крапивник. Именно тогда колибри проникся ко мне таким уважением, что готов был поверить в мою принадлежность к пернатому племени.

Однажды, когда я так щебетал, на палубе появился Вероник. От него попахивало асидолом и нашатырем, потому что из-за своей страсти к порядку он то и дело начищал корабельные поручни, а заодно и остальные металлические части. Подойдя ко мне, он таинственно сообщил:

— Порядок. Пан Левкойник уломал капитана. Плывем в Адакотураду.

И в тот же миг раздался трубный голос капитана:

— По местам стоять! Курс на юго-восток!

Я взглянул на клювик колибри и указал капитану точное направление.

— Полный вперед! — рявкнул капитан. — Пересечь Тропик Рака! Лево руля!

«Акулий Плавник» быстро помчался вперед, взрезая волны и распугивая дельфинов. Колибри то и дело улетал на разведку, потом возвращался на свое место, чтобы указывать дорогу своим тонким и острым клювиком, как стрелкой компаса. Тропическое солнце пекло немилосердно.

Через пять дней вдали показались туманные очертания берега.

Мы приближались к Адакотураде.

Адакотурада

Вас, конечно, удивляет, что в предыдущей главе пан Клякса появился лишь на минутку, в самом начале, а потом надолго запропастился. И ваше недоумение вполне оправдано: правду говоря, будучи главным героем книги, пан Клякса не должен покидать ее страниц. Однако следует учитывать, что он отправился в весьма отдаленную Адакотураду — так что для встречи с ним нам пришлось отправиться в долгое путешествие.

Мы шли из порта всей компанией и встретили его совершенно случайно, когда пан Клякса на самокате выезжал из Заповедника Сломанных Часов. Чуть позже я к этому вернусь, а сейчас хочу рассказать вам об Адакотураде.

Адакотурада — одна из теплых стран, куда на время холодов улетают некоторые наши птицы. И я сразу подумал, что с наступлением зимы сюда, глядишь, прилетит и мой отец.

Адакотурадцы — красивый народ. Кожа у них светло-кофейная, волосы темные, а от остальных людей их отличает только наличие третьей ноги. Потому-то и передвигаются они с быстротой антилоп, но при этом на бегу одна нога всегда может отдохнуть. Так что сказандцев мы узнали без труда: хоть они и загорели дочерна, но отрастить третью ногу так и не сумели. Зато дети, рожденные от них адакотурадками, вместо третьей ноги имели третью руку, чем и отличались от туземцев.

Вы, конечно, помните, что несколько лет назад коварные волны подхватили мужественный экипаж корабля «Аполлинарий Ворчун» и унесли к берегам Адакотурады, где капитан Кватерно был провозглашен королем и стал править как Кватерностер I.

С того времени сказандцы так расплодились, что на каждом шагу попадались трехрукие мальчики и девочки. Произошло также слияние языка адакотурадского со сказандским, в результате чего образовался новый язык — сказакотский, весьма похожий на наш. Разница состоит лишь в том, что по-сказакотски вместо «у» говорят «ор», а вместо «о» говорят «ур».

Так что «ухо» по-сказакотски звучит «орхур», а «нога» — «нурга». Слово «коллега» произносится как «курллега», «бутылка» как «бортылка», а «курица» как «коррица».

Мне, знающему куда более трудные языки и говоры животных, говорить по-сказакотски — сущий пустяк, то есть порстяк.

Строили Адакотураду по спирали, вот главная улица и вилась улиткой от порта до самого центра города, где после захвата власти над туземцами сказандцы воздвигли памятник в честь Великого Сказителя Аполлинария Ворчуна. По-сказакотски его называли Апурллинарием Вурчорном. Впрочем, адакотурадцы сразу же приняли сказандцев довольно сердечно, охотно признали превосходство их сказок над своими и отдали им в жены своих дочерей и зажили душа в душу под чутким руководством Кватерностера I, оказавшегося владыкой мудрым и притом необыкновенно милостивым.

Однако вернемся к пану Кляксе. Наша встреча прошла весьма оригинально: увидев меня, он не выказал ни малейшего удивления, лишь невозмутимо спросил:

— Ты уже обедал?

— Пан профессор, — ответил я, — но ведь мы едва-едва успели высадиться в Адакотураде.