Академия пяти дорог

Мужчины нырнули в темную зелень Лабиринта, а я, сделав пару глубоких вдохов, отправилась следом. Фири зря так боялся Лабиринта. Может, в нем и можно было легко потеряться, но только в том случае, если идешь по земле. Стены его состояли из очень плотных вечнозеленых кустов высотой поболе двух метров. Я с легкостью забралась на одну из них и спокойно следовала за графом и королем на четвереньках. Весь я чуть больше, с позором бы рухнула вниз, кусты жалобно скрипели подо мной. Хорошо, что не слишком громко. Весь Лабиринт состоял из укромных уголков и закутков. Теперь понятно, где тут прячутся влюбленные. Король шел к какому-то определенному месту. И я ничуть не удивилась, когда он остановился у фонтана с прозрачной водой, в которую он опустил больные ноги. Роах стоял рядом, выпрямившись по стойке «смирно». Я уже было заскучала, наблюдая за их молчаливым созерцанием окрестностей, когда Теренис спросил:

– Ты нашел мага воды? – его брови насупились, лицо исказилось.

Роах покачал головой:

– Ваше величество, я провел испытание у пятерых студентов – все тщетно. Очевидно, что маг воды скрывается в стенах академии. Также понятно, что его сила колоссальна. Он покрывает дождем всю территорию академии и часть столицы. Поэтому мы так долго не можем его вычислить.

– Необходимо найти и убить этого мужчину, – приказ короля звучал устало. Он отдавал его уже не в первый раз.

– А если магом воды окажется женщина? – поинтересовался Роах. Он выглядел холодным и равнодушным.

Король задумался, моя симпатия к нему таяла с каждой секундой – беспринципный старый жук.

– Тогда ее нужно привести сюда. Женщина – маг воды бесценна. Но они столь редки, что шансов практически нет. – Он поплескался ногами в фонтане и продолжил: – Такая женщина может стать пропуском к короне для кого угодно. Даже ты, Роах, сможешь претендовать на престол. – Теренис усмехнулся в седую бороду, которая некогда была золотой.

– Вы знаете, меня это не интересует.

– Поэтому ты все еще жив. – Лазурные глаза короля налились кровью. Мне стало очень страшно. Роах не дрогнул, видимо, он не в первый раз ходит по этому лезвию. – Мой внук слаб, – откровенно продолжил король, – как только придворные поймут, насколько он слаб духом, найдется тот, кто свергнет его. Тавр – другое дело, но в нем нет проклятой магии крови. Женщина-маг… Слишком смелая мечта. Если она молода, если она может рожать детей, тогда мы спасены. В любом случае ищи, Роах, ищи как можно скорее. Я очень боюсь, что болезнь убьет меня в течение ближайших трех-четырех лет.

– Лекари дают до десяти, – сказал граф. Он выглядел… расстроенным.

– Лекари лгут. Мне все лгут. Кроме тебя. – Он поднялся и похлопал графа по плечу. – Когда я умру, ты должен будешь сохранить жизнь и Теренису и Тавру.

Граф скривился.

– Я знаю, ты не любишь моего сына. Но у него больше шансов на престол, больше ума и таланта, чем у Терениса. – Вдруг голос короля сорвался. – Государство – это я! А я умираю. Не дай с моей смертью умереть государству.

Глава 14

Я решила дождаться, пока они уйдут, полежать на спине, рассматривая пасмурное небо, и подумать. Я – допуск к трону. Вот так из сквира, к которому даже прикоснуться многим было противно, в королевы. Что это меняет? Я не столь глупа, чтобы считать, что это облегчит или улучшит мою жизнь. Меня уж точно попытаются убить, и, скорее всего, неоднократно, меня выдадут замуж, и вряд ли кто-то спросит – за кого я хочу. А я пока замуж не хотела в принципе. Граф теперь, в случае чего, меня не убьет – это радовало. Жениться на мне он тоже не сможет – не даст ему старый король обойти сына и внука в борьбе за престол. Но это если он сам не умрет раньше… А как он сам говорил – лет ему осталось не много. И вот тут в моей голове созрел план, абсолютно простой и не очень усложняющий мне жизнь.

Я отучусь в академии, пока буду учиться, худо-бедно овладею магией воды. В это время, раз уж граф приблизил меня к дворцовым интригам, изучу двор, узнаю все о принцах, о самом короле, о приближенных. Только теперь я буду это делать не как марионетка графа, а как возможная властительница этих земель. Уголки губ задергались. Я привыкла брать от своих возможностей по максимуму, и, думаю, никто и никогда не посмеет меня в этом упрекнуть. Если учиться – то от заката до рассвета, если тренироваться – то до мозолей. Если любить – то один раз и на всю жизнь.

Могла ли я сделать что-то для государства? Вероятно. Хотела ли? Несомненно. Хватит ли у меня на это умений и сил? Здесь надо подумать. Небо над головой стало безоблачно-голубое – как и полагается в День листопада.