Академия Полуночи (СИ)

При нашем приближении одна из дверей распахнулась, и навстречу шагнула красивая женщина лет сорока. Длинное зеленое платье оттеняло большие глаза цвета молодой листвы. Золотисто-медовые волосы были забраны в высокую прическу и украшены розовым гребнем.

Незнакомка едва скользнула взглядом по хозяевам замка и замерла, рассматривая меня. Она почти не моргала, словно боясь отвлечься и упустить хоть малейшую черту моей внешности. Стало неловко. Вдруг подумалось, что я наверняка выгляжу неподобающим образом: непричесанная, бледная… Не удивлюсь, если под глазами залегли синяки. Смерть, пусть и временная, мало кого красит.

По-прежнему не говоря ни слова, женщина подошла и осторожно, явно боясь причинить боль, обняла меня.

— Я Лорна, — представилась она тихо.

Голос у нее оказался высокий, но не противно-писклявый, а певучий.

— Думаю, Илэйн стоит отдохнуть, — деликатно заметил Вилард. — Разрешишь пройти?

— Ой, конечно, — спохватилась Лорна и спешно отступила в сторону. — Ванна уже готова. Я добавила в нее укрепляющий настой из гусиной лапчатки. Он поможет. И еще есть отвар первоцвета, и… А где травяные мешочки? Их нагрели? Я просила, но не помню, забрали их или…

— Не стоит так переживать. Илэйн в порядке, да ведь? — серые глаза смотрели на меня с затаенным весельем.

Я улыбнулась.

— Просто слабость, ничего серьезного.

Лорна и Эвелин недоверчиво нахмурились.

— Горячие травяные мешочки, — решительно произнесла светлая чародейка.

— И мазь из змеиного яда и пепла белого дуба, — добавила темная ведьма.

— Держись, — шепнул мне Вилард, опуская на кровать, потом повернулся к женщинам. — Постарайтесь не переборщить с заботой. Хэйден не оценит, если по возвращении обнаружит свою избранницу прячущейся от его излишне активных матерей.

И под скептические взгляды Лорны и Эвелин он вышел.

* * *

Вечером, когда на горы опустилась тьма, а в небе зажглись миллионы звезд, я сидела в мягком кресле и куталась в теплую шаль. В камине, потрескивая сухими поленьями, горел огонь. На небольшом столике по левую руку от меня исходила ароматным паром кружка с укрепляющим отваром.

После ванны, согревающей мази и теплых мешочков с травами, от которых пахло одновременно сладко и терпко, я почувствовала себя заметно лучше. Несмотря на опасения, Лорна и Эвелин не стали душить заботой. Думаю, в тот момент обе больше дразнили Виларда, чем запугивали меня.

Раньше я и не представляла, что в семье может царить такая атмосфера. Очень теплая, удивительно родная. И хоть мне она незнакома, я чувствую, что именно такой она и должна быть. Несмотря на все рассказы Хэйдена и Виларда, несмотря на открывшиеся тайны, север не перестает удивлять. Зачарованное место, укрытое слепящими на солнце снегами и непроглядной тьмой, что приходит вместе с ночью, — север воплощает в себе лучшее, что есть в каждом из нас. И впервые я ощутила, что нашла себя. Нашла место, где хотела остаться.

Дверь открылась с приглушенным скрипом. Обернувшись на звук, я увидела крадущуюся ко мне девочку. Две тяжелые черные косы перевили нити голубых и фиолетовых бусин. Отделанная мехом жилетка была стянута на детской груди кожаными шнурками. Из-под нее выглядывала теплая кофта цвета спелой сливы. Ноги девочки скрывала не юбка, а плотные штаны, заправленные в сапожки.

Поняв, что ее заметили, гостья перестала красться и в несколько прыжков оказалась рядом.

— Привет, — я улыбнулась.

Серые, совсем как у Виларда, глаза смотрели очень внимательно.

— Ты избранница Хэйда?

Я кивнула. Потом припомнила брошенную Хэйденом фразу и уточнила:

— А ты его шестилетняя сестра, которая умеет готовить простейшие блокираторы?

— Вовсе нет! — оскорбилась девочка. — Мне почти семь!

Не сдержавшись, я снова улыбнулась.

— Прости. Как тебя зовут?

— Тиамат.

— А я Илэйн.

— Знаю, — пожала она плечами. — О тебе весь дом говорит. Даже спящие горгульи и те шуршали камнями, обсуждая твой приезд. Ты им понравилась.

Я посмотрела на Тиамат с удивлением. Она слышит спящих горгулий? Тех, что остаются статуями?

— Моя ведьмина частица, — правильно поняла мое удивление девочка, а потом хитро прищурилась. — Говорят, в Академии Полуночи горгулий много.

— Очень. Ты даже не представляешь сколько.

Серые глаза полыхнули предвкушением, правда, почти тут же потухли — Тиамат отвлеклась на собственную жилетку, под которой кто-то заметно завозился.

— Кто у тебя там?

— Бина, — пыхтя, призналась Тиамат и достала из-за пазухи щенка ласки.

Маленький, не больше месяца. Белый, словно только что выпавший снег, с черными глазками и носом-бусинкой, который забавно подрагивал, принюхиваясь к ароматам комнаты.

— Папа подарил. Точнее, собирался подарить на зимние праздники. Но кто ж так плохо прячет подарки? — искренне удивилась Тиамат. — Хочешь подержать? Только осторожно. Она еще маленькая.

Мне в ладони опустился меховой комок, теплый и пушистый. Холодный нос скользнул вдоль большого пальца, уткнулся в запястье.