Академия попаданок. Третий семестр

— И мой тоже не сахар — каждые выходные вытаскиваю его из трактира, где он с закадычным другом гномом Фигли надирается до состояния мокрого дубового листа, — подала голос ещё одна из угла.

— Вот-вот, я и говорю, что воспринимают вас, как приложение к постели, которое ещё и поесть приготовит, — подлила я масла в огонь.

Алюлея пыталась что-то сказать, но её жалкий лепет потонул в жалобах, упреках и досадах на ленивых мужей, которые только войной занимаются, а на эльфиек, как на женщин вообще внимания обращать не желают. И слезы в подушку в одинокой кровати вспомнились, и выговоры от наставников детей, к которым не приходят отцы для серьезного разговора, и старый гардероб, которые давно требует обновления…

Теперь важно не пропустить точку кипения и использовать её в свою пользу. И я подогрела ещё чуть-чуть, добавив всем вина и рассказав историю о том, как меня бросил муж, когда узнал, что я не могу рожать. Вот тут всех эльфиек реально зацепило. Мне сразу набросали кучу советов, а моего бывшего мужа закидали заковыристыми оскорблениями. И в этот момент я воскликнула:

— Да если бы я могла ему все ваши слова сказать! Вам везет — вы-то можете…

— А ведь и точно! Можем! — подхватила раскрасневшаяся Алюлея. — Вот пряяямо сейчас… да, вот токо допью… Ик! Всё, я го-готва пыйти и выскзать всё-всё-всё. Встану пред ним такая вся красивввая и фсё…

— И я! И я! А я свому ещё дубинкой дбавлю, чтобы плочку прбил! — раздалось с разных концов комнаты.

Я вскочила с криком:

— Вперёд! Мы докажем, что можем не только кровати согревать!

Бедные эльфийки, они никогда не пили с женщинами из нашего мира… Слабенькие они… Мне даже было немного стыдно за то, что приходилось их использовать, но потом вспоминала, что они без сожаления отпустили бы нас в Проклятые болота и стыд проходил.

— Вперё-ик-ёд!!!

Именно с таким криком толпа эльфиек расплескалась по деревянным дорожкам, ведущим к соседним домам.

Эх, надо было видеть следы от моей диверсии…

Среди деревьев мерцали волшебные огни, они давали немного света, но этого было достаточно, чтобы увидеть разъяренных эльфиек, которые дорвались до выплеска чувств. Не все смыли маски или убрали порубленные веточки с волос, которые заменяли бигуди, так что нападение напоминало атаку африканских туземцев. Это было феерично, сексуально и дико…

Я залюбовалась творением языка своего.

Плюшки-ватрушки, жаль, что вам не удалось увидеть, как светловолосая эльфийка метелила мужа большим черпаком, а тот пытался увернуться и прикрыть острые уши, чтобы их не поломали. Или как две размалеванные подруги стреляли из лука по изменщику, а тот белочкой прыгал с дерева на дерево и едва успевал перепрыгнуть, как в прежнее место втыкались две стрелы. Или как пожилая эльфийка учила эльфа прибивать полочки, а чтобы ему было лучше видно — прибила его самого к дереву и рассказывала за какое место держать молоток.

Также жаль, что рядом не было броневика, на который я могла бы залезть и координировать своих революционеров. Эльхаурон погрузился в хаос и порок. Да-да, именно в порок, так как разгоряченные эльфийки не смогли справиться с безумством страсти и набросились на своих мужей, как мартовские кошки. Стоны, ахи и охи распространились по эльфийскому городку так же быстро, как простуда по группе в детском саду. Городок потихоньку превращался в подобие Содома и Гоморры.

— Агапа, нам пора бы слинять, а то девчонок хватит ненадолго, — позвала я подругу, которая перешла на другой балкончик, чтобы увидеть, как эльфийки сначала собирались сначала сжечь своих мужей, а сейчас слились с ними в страстных поцелуях.

— Согласна. После того, что мы тут устроили, нас ещё долго будут помнить, — отозвалась Агапа.

Мы спустились по лестнице вниз и тихонько подкрались к Шмуру, который обалдело глазел по сторонам и явно недоумевал по поводу творящегося. Вот сейчас я гаркну ему над ухом, и он обос… Он сильно испугается!

Я прислонила палец к губам и показала Агапе, мол, тихо. Она покачала головой и в ответ выразительно округлила глаза, показывая за спину Шмура. Я перевела взгляд, и сама едва не обос… Едва не испугалась!

В десятке метров от Шмура из кустов высовывался Разнараз и в его руках поблескивал натянутый лук. Стрела была направлена точно в лоб нашего недалекого проводника. А тот не видел и продолжал взирать на женское восстание. Ещё немного и от нашего проводника останется воспоминание и хладный труп.

— Стой! — выкрикнула я так громко, чтобы мой голос не потонул среди общего гвалта и сладострастных стонов. — Не убивай его, а то мы заблудимся!

Разнараз вздрогнул и посмотрел на нас, потом перевел стрелу на Агапу.

— И её не убивай! А то мне будет скучно!

Плюшки-ватрушки, что я несу?

Стрела перешла на меня.

— А меня вообще убивать нельзя! Я обижусь!

А что бы вы сказали, когда в холодных глазах эльфа увидели приговор — смерть?

— Я стерплю твою обиду, — возразил эльф и чуть больше натянул тетиву.

— А я… А я тогда стану призраком и буду постоянно поднимать восстание среди эльфиек! — прокричала я и выставила перед собой руки, как будто они могли защитить меня от стрелы.