Академия проклятий и любви (СИ)

— Проклятия редко создаются во благо, — пожала плечами я, — а что касается спасения души… Думаю, мы просто пока не можем понять людей, которые решились на него. Они устали от мук совести и внутренней пустоты, им осточертел мир, поэтому они и захотели променять способность любить на душевный покой.

— Но кроме способности любить люди теряли и сострадание. Тот же случай с судьей, который пошел на это проклятие, а потом приговорил к казне стольких невинных.

— Да, — кивнула я, а потом удивленно пробормотала, — откуда ты это знаешь?

— Я поступил на факультет заклятий, проклятий и зелий. Было бы странно, если бы я этого не знал, разве не так? — он усмехнулся.

От меня не укрылось, что он был доволен тем, что смог меня удивить. Мы с Рейваном еще поговорили про проклятия, а потом он нехотя произнес:

— Ладно, не буду тебя отвлекать. — было видно, что уходить ему почему-то не хотелось.

Он, поднимаясь со стула, случайно коснулся моей ладони, но я сразу же рефлекторно одернула руку, посмотрела на Рейвана исподлобья и сказала:

— Да, тебе пора. Спасибо за чай.

Когда Рейван пропал за стеллажами, я продолжила разбираться со своими докладами, однако мысли все равно вернулись к парню. Прокручивая нашу с Рейваном сегодняшнюю беседу, я поняла, что с ним довольно интересно и комфортно просто по-человечески общаться.

Хотя я не поменяла своего мнения, я по-прежнему считала, что он самовлюбленный мальчишка и самый настоящий дамский угодник. Наверное, и цепляется он ко мне лишь потому, что я не падаю к его ногам.

Хотя я часто видела Рейвана в компании девушек, настроенных очень романтично и флиртующе, и мне не хотелось, чтобы кто-то, заприметив меня в непосредственной близости от Рейвана, подумал, что я одна из его поклонниц.

Я наконец-то закончила с докладами и устало развалилась на столе, чувствуя, как тело затекло от сидения на одном месте. Надо мной возник уже знакомый бородатый библиотекарь и сказал:

— Если вы собрались здесь ночевать, то я вынужден сообщить, что это не входит в список того, как можно эксплуатировать библиотеку.

— Простите, я уже ухожу.

Я поднялась, взяла листы с докладами и поспешила на выход. А то такими темпами меня в библиотеку пускать не будут из-за злоупотребление книгами.

Я вернулась в комнату и застала Эсму за примеркой одежды. Я с ней не разговаривала с момента нашей ссоры, хотя сестру это особо не волновало и не смущало. Она продолжала болтать со мной, невзирая на то, что я постоянно молчала.

— У меня нет нормальной одежды. — вздохнула она. — Я бы попросила тебя одолжить мне что-нибудь из своего, но твоя одежда еще хуже моей.

— Вот доклад. — я положила часть листов на стол. — Перепиши своим почерком.

— Доклад!? — Эсма сразу же оживилась и вприпрыжку подбежала ко мне. — Спасибо! — она попыталась меня обнять, но я отшатнулась. Эсма замерла и, некрасиво осклабившись, повернулась к листам. — О чем мой доклад?

— Проклятие королевской крови. Оно не столь сложное. Это проклятие передавалось по наследству в королевской семье и заключалось в том, что монархи умирали от отравления…

— А твой доклад про что?

— Мой? — я нахмурилась. — Про проклятие спасения души.

— Это звучит интереснее, — пробормотала Эсма и хищно посмотрела на листы, которые я держала в руках. — Я выбираю эту тему.

— Нет, Эсма, это тема моего доклада. — раздраженно сказала я, возмущенная наглостью сестры. — Я свой доклад уже подписала. И ты…

Я не успела договорить, потому что Эсма неожиданно шагнула ко мне и резко выдернула доклад прямо из моих рук, а потом смяла его в один бумажный комок.

— Ничего страшного, подпишешь другой доклад, — хмыкнула она, — этот же сдавать уже нельзя в таком виде… А переписать всё я и отсюда смогу. — Она подбросила получившийся бумажный шарик, а затем начала увлеченно распрямлять его.

Я была ошеломлена. Эсма злорадно улыбнулась и посмотрела на меня настолько уничижительно, что я почувствовала себя неимоверно жалкой. Сестра даже не пыталась скрыть своего превосходства.

— Какая же ты омерзительная… — произнесла я отчужденно, понимая, что мне уже не хватает сил даже на злость.

— Лина, — цокнула языком Эсма и изобразила на лице притворную грусть, — как ты можешь говорить своей сестре такие слова…

— Ты мне не сестра.

Мои слова слетели с губ и прозвучали в комнате подобно отдаленному раскату грома, после которого последовали минуты тяжелой тишины.

— Несмотря на то, что мы с тобой сводные, — сказала Эсма будничным тоном, — я всегда тебя считала родной. И любила, как родную.

Эсма не удержалась от издевательского смешка. За время пребывания в академии сестра стала еще более невыносимой. Конечно, ей же больше не приходилось носить маску милой послушной дочурки, так что теперь она распустилась, как зловонный болотный бутон, и отравляла мне жизнь. У Эсмы даже взгляд стал другим… Более развращенным и с болезненными тусклыми огоньками на дне зрачков.

Так или иначе, доклады мы сдали, и у меня появилось время немного передохнуть. По другим дисциплинам пока не задавали никаких дополнительных работ, чему я была очень рада.