Академия родная

– Да, нет, нормально всё. Зашел в вестибюль, в раздевалке разделся. Думаю, у меня патлы аж на плечи ложаться, а вы тут все стриженными ходите, а не закосить ли мне под медперсонал? На курсанта ведь я не похож… Это у вас халаты на кафедрах выдают, а мы каждый со своим ходить обязаны. Вот я из своего портфеля достал собственный халат, нацепил свой колпак. А колпак у меня во! Полметровый, почти как у повара. Засунул зачетку в карман, а там смотрю на каком-то столике стоит пустой стерилизатор. Я его подхватил и с деловой мордой пошел по твоей наводке кабинет с копировалкой искать. А там какой-то мужик куче курсантов чего-то объясняет. Я извинился, потом протиснулся в тот кабинет, поставил там стерилизатор и бегом к аппарату. А там устройство для дураков – кнопка ON/OFF и COPY. Ну чё, включил с «офф» на «он», положил зачетку, да нажал «копи». Вот наштамповало мне кучу копий. Потом вышел, никто на меня даже и не глянул.

– А чё грустный такой?

– А ты на это говно посмотри! Какой дурак поверит? Оно, зараза, все жирным черным цветом нарисовало, и синюю печать, и синюю подпись, и еще каких-то точек вокруг налепило – стопудовое палево. Студент забрал у Молодого зачётку и долго вертел её в руках, сверяя с ней копии. Получилось действительно плохо. И тут взгляд Студента упал на последнюю страницу зачетки. Там маленькими буковками было написано «Ордена Трудового Красного Знамени Ленинградская типография №2 имени Евгении Соколовой Союзполиграфпрома при Совмине СССР. 198052; Ленинград, Л-52, Измайловский проспект 29. Спецзаказ №70152-36. Тираж 10 000 экз.» Студент медленно поднял глаза и тихо произнес:

– Я знаю, где это. Поехали!

На город уже упали ранние зимние сумерки. Силуэты зданий сгладились, а потом и вовсе растворились в мелькании снежинок. Повсюду зажглись фонари, вокруг каждого из них появился размытый желтый ореол. Рабочий день подходил к концу. Под ногами спешащих домой людей чавкала каша из полураскисшего снега и соли. До экзамена оставалось немногим более пятнадцати часов. По пути к метро Студент отправил Молодого в «Антимир», наказав купить бутылку водки и бутылку хорошего коньяку. Тот еще минут двадцать толкался там в очереди, наконец купил. Когда добрались на Измайловский, уже совсем стемнело. В ранней ленинградской ночи Типография №2 имени некой Евгении Соколовой казалась мёртвой. Похоже, что работали здесь только в одну смену, и все уже ушли домой. Ребята обошли здание и тут заметили свет в нескольких окнах. Студент слепил снежок и кинул его в окошко. Вскоре к стеклу подошел какой-то дедок в рабочем халате, весь перемазанный типографской краской. Он с удивлением уставился на Валерку – чего это солдату тут понадобилось? Ребята принялись ему объяснять, оживленно жестикулируя. Но у деда там работал печатный станок и тот ничего не расслышал, да и смысла в махании руками не увидел. Тогда Валерка вытащил из портфеля пузырь и многозначительно потряс им. Через несколько минут с торца здания открылась неприметная дверь и дед поманил их.

– Чего тебе, служивый?

– Отец, выручай! За дело с нас магарыч! У вас тут зачетки печатали. Может чего осталось… Не найдешь такую? Нам даже не вся нужна, а первая страница с обложкой.

Рабочий повертел зачетку в руках и многозначительно сказал:

– Старый заказ. На такое даже контрольный экземпляр не оставляют. Но на обложку старое клише в инвентарке найду. А вот текст и линовку… Вот если вы еще и напарника моего… в смысле того… Короче – за два магарыча мы вам такую зачетку запросто спечатаем!

– Отец, нет проблем! Смотри сюда – зачетку нам, а водку и коньяк вам. Только странички не сшивайте!

Через пару часов ребята распрощались с работягой, передали магарыч и получили взамен кучу корочек и бланков. И по бумаге, и по шрифту сходство было стопроцентным: «Ленинградский Государственный Санитарно-Гигиенический Институт им. Мечникова». За исключением рассыпающихся страниц, настоящая зачетка, не подкопаешься!