Академия Шекли (сборник)

– Саша будет читать тебе сказки из книги. Про спящую царевну, про Дюймовочку… Там ещё есть одна сказка про Илью Муромца, который всех побеждает, потому что он самый сильный и храбрый.

– Как ты?

– Почти.

– Рене, скажи ему, чтобы не называл меня какашкой! – возмущённо зашипела девочка.

– Даня, ты слышал? Ещё раз назовёшь Александру нехорошим словом, и я зарублю тебя вот этим мечом. Будет из тебя паштет. Понятно? – Рене сделал зверское лицо. Мальчик захныкал и закрылся рукой. – Так на чём мы остановились? Ах да, на книжке. Саша будет тебе читать… Если будешь слушать внимательно, я подарю тебе собаку. Овчарку.

– Ой, Рене… – девочка остановилась, закусила нижнюю губку и, сверкнув глазищами, выпалила: – Я забыла!

– Что забыла?

– Книжку! Когда ты переодевал этого балбесика… В общем, я её положила на его велосипед, ну… на сиденье… и забыла!

«Ещё не хватало», – досадливо подумал Рене, но тут же улыбнулся своей фирменной ясноглазой улыбкой, от которой млели, как кошки на солнцепеке, девушки, молодели и немедля начинали пудриться дамы, добрели вредные старушки, а проститутки сбавляли цены вдвое. И, обращаясь к мальчику, сказал:

– Саша будет рассказывать тебе сказки по памяти. Правда, Саша?

– Я… буду, – пообещала девочка. – Вот если бы с нами была мама…

– Мама скоро с вами будет.

Рене осторожно отдраил пожарную дверь ангара.

Его сердце предательски ёкнуло. Нет, не вооружённого отребья он боялся, скорее боялся обнаружить следы его пребывания. Дети не должны видеть трупы.

– Хочу кушать, – вдруг заявил Даня.

– Потерпи.

– Хочу! – капризно повторил мальчик.

– Надо было за завтраком есть, а не гав ловить! – Саша назидательно прищурилась.

– Заткнись, Даня. Сейчас не время ныть, – строго сказал Рене. Но тут же привычно себя одёрнул: с детьми полковника Рабковского нужно обходиться вежливо. И отстранённо. Безо всяких там «заткнись». С ними нужно вести себя как с чужими детьми, а не как со своими. Хотя теперь можно и как со своими, по большому-то счету, теперь разницы нет, как нет и самого полковника.

Флуггер типа «Кефаль» с дважды счастливым бортовым номером 77 находился там, где ему и положено, – в одном из четырёх ангарных боксов. Только топлива в баках было на полтора пальца.

Рене отстегнул мечевую и кинжальную перевязи, чтобы не мешали возиться, и задумался: сколько лет он не заправлял флуггер? Тысячу лет? Две?

По правде говоря, лет пять. В последние годы Рене, когда куда-то летал, хоть бы даже на станцию «Федино», предпочитал пользоваться услугами русских пилотов на правах пассажира. А ведь когда-то, ещё на Земле, до того, как на него нашла навязчивая, необоримая охота к средневековой простоте и он поселился на планете Сурож, входящей в конгломерацию Большого Мурома, у него была не только летающая дача, но и свой болид. И денег у него тогда тоже было изрядно, благо дядя, член правления русско-турецкого концерна «ВизанТех», оставил ему порядочные суммы, перед тем как испустить дух на своей беломраморной даче под Псковом. Впрочем, суммы эти никуда не делись: привольное житьё в лесах, населённых разноплеменными любителями живой архаики – русского извода, галльского, карфагенского, какого захочешь, – обходилось в гроши. Пища – простая, без выкрутасов. Одежда – тоже, прямо скажем, не дизайнерская. Самые большие траты – на лошадей и доспехи. Ну, оружие, само собой. Но даже его эксклюзивный булат имел цену колеса б/у, снятого с болида после аварии. А проценты меж тем прирастали… Сколько у него теперь, интересно? На скромный трёхэтажный дом в ближнем Подмосковье хватит?

Просто он как-то… перестал о деньгах думать.

Теперь придётся начинать. Малышне необходимо самое лучшее образование и летний отдых, Ольге тоже много чего нужно. В первую очередь, конечно, прекратить шастать по заселённым психами вроде него, Рене, чащобам. Если ей так неймётся лечить, пусть лечит в Москве. Тиф там, конечно, вряд ли сыщется, но ведь наверняка кому-то нужно… ну, вакцины какие-нибудь вводить, бородавки удалять, или чем там врачи занимаются? Откроет частную клинику, если не жаль денег на лицензию. Увы, ему тоже придётся прекратить шастать. Прощайте, осаждённые города в деревянных кружевах приставных лестниц, до свиданья, моховые леса, усыпанные крутобокими ладьями реки, хмельные трактиры и прочий медиевальный эскапизм. Ваш рыцарь Рене больше не монсеньор и даже не сударь. Он теперь товарищ. Согласно выданному паспорту с двуглавым потомком василиска на красной корке. И зарабатывать теперь он будет не огнём и мечом, а манипуляциями с ценными бумагами, на что, собственно, и учился.

Рене горестно вздохнул. В памяти всплыла поговорка: «Кто не кормил жену и ребёнка, тот не носил кольцо в носу». Не в смысле украшения, а в смысле не носил кольца, как бык, чьей жизнью безраздельно заправляют те, кто за это кольцо дёргает. Приблизительный перевод. Но с какого языка – Рене не помнил, в их войске запросто говорили на восьми…