Академия темных властелинов

Наконец мои спутники отмерли и вознамерились так же резво помчаться осуществлять свой дерзкий план штурма академии. Едва успела их остановить и в двух словах сговориться, что завтра нужно встретиться. Хотя бы обсудить то, что по пути к алтарю не успели. Ну и банально договориться о том, как поддерживать связь. А то потеряемся потом в этом странном мире — и как развестись?

Когда они удрали как наскипидаренные, я, все так же прижимая к себе узелок со своим добром (с которым рассталась лишь ненадолго в кабинете экзаменаторов, и то по причине того, что пришлось оттаскивать оборотнистую шавку за хвост), направилась к южной башне.

Энжи сидела подозрительно тихо, и это не могло не насторожить. Я дернула плечом, на котором вольготно расположилась крыса. Голохвостая, что всю брачную церемонию провела так же на моем плече, лишь слабо пискнула и… захрапела. Я не поверила и, вывернув шею, уставилась на погрызуху.

Та бессовестно дрыхла! Даже лапкой во сне подергивала, умывая мордочку. Хотела было ее аккуратно спустить: не ровен час, упадет ведь, расшибется с дремы-то, но тут моя крысявка сама соизволила проснуться.

— Разбудила? — спросила для проформы.

— Нет, — довольно зевая, ответила Энжи. — Выспалась. А то устала за тебя трястись. Бедовая ты, из одного не успела выпутаться, в другое ввязалась… Пока я дремала, хоть замуж-то вышла? — как ни в чем не бывало осведомилась она.

Мне оставалось лишь вздохнуть. Мою печаль погрызуха расценила по-своему.

— Ну да, семейная жизнь — она такая. Не вздохи на скамейке… — А потом ехидно добавила: — Скорее уж стоны, а вот где — в спальне на постели или над пригоревшим котелком на кухне, — зависит исключительно от жены.

— Тьфу ты! — воскликнула в сердцах. — Я не об этом.

— И я тоже, — уже серьезно начала крыса. Видимо, окончательно проснулась. Причем не только она сама, но и ее острый язык. — Ты хотя бы поняла, с кем связалась?

— С аристократом. — Я скривилась, припомнив, как расточительно Альт разбрасывался монетами, особо их не считая, и под конец на извозчика у него не осталось. — И с жутко не приспособленным к обычной жизни типом.

К этому моменту мы уже вышли на небольшую площадь, что расположилась во внутреннем дворике академии. Фонтан, журчащий по центру, манил к себе кого прохладой, кого мерными, успокаивающими звуками, кого удобными бортиками, на которые можно было присесть.

— Не переживай. Зато, я так понимаю, у него старший братец жутко хозяйственный. Ничем не разбрасывается. Особенно чужими тайнами. Так и норовит их прибрать к рукам.

И тут у меня в голове сложился пазл: тот крылатый шпион на дирижабле… Он ведь… Вердэн? Я не выдержала и в сердцах отвела душу. Исключительно многоэтажно и ни разу не повторившись. Увы, рядом оказались уши. И кто-то даже одобрительно присвистнул, а до меня донеслось:

— Девушка, а можете повторить? Я не успел записать.

Девушка смутилась и послала любопытного… за анатомическим атласом. Там он не только все в письменной форме найдет, но и в картинках.

— А я думала, что ты знаешь, за кого замуж выходишь, — хмыкнула крысявка, после того как я озвучила библиотечный тур собирателю идиоматических выражений.

— Я тоже так думала… — протянула задумчиво, — а сейчас я начинаю понимать, что замужество довело меня до прогрессивной клаустрофобии…

— Клау… чего? — не поняла крысявка.

— Клаустрофобии — боязни замкнутого пространства, — доходчиво пояснила я.

— Так мы же на улице, — не поняла голохвостая, для достоверности заозиравшись вокруг. — Какое еще замкнутое пространство?

— В гробу, Энжи, в гробу. Ведь если мы правильно с тобой поняли, этот старший брат Альта — мужчина серьезный. А серьезные люди, да и нелюди, полагаю, тоже, решают проблемы серьезно. А что может быть быстрее, эффективнее и надежнее, чем летальное устранение проблемы?

— Зачем же так пессимистично? — удивленно пропищала крыса. — У всего есть и светлый лик.

— В противовес темной заднице? — пробурчала я, имея в виду не анатомию, а проблему.

Мое бухтение было воспринято желудком как сигнал горна, и живот выдал на-гора целую руладу.

Я вспомнила, что еда — это не только удовольствие, но и жизненная необходимость. Оттого решила, что раз уж я задержалась с посещением деканата на цельный час, то пара минут переполоха уже не наведут.

Выбрав скамейку поприличнее, уселась, развязав свой узелок, и с наслаждением вгрызлась в ломоть хлеба. Крысявка милостиво согласилась составить мне компанию и тоже щелкала резцами.

Мимо проходила компания студиозусов: трое парней и девушка. Все в академической форме, лишь цвета рубашек разные. А в остальном: колеты из светлой кожи, штаны, заправленные в раструбы высоких сапог, притороченные к поясам кинжалы — словно из инкубатора. Хотя нет, вру: еще шнуровка разная и, знамо, украшения-амулеты.

Смерив меня презрительным взглядом, девица уничижительно обронила вроде как своим спутникам:

— Беднота не может позволить себе поесть в столовой? И зачем такую берут? — Она цедила яд не хуже удоистой кобры. — Хотя, говорят, курсисткам, которых учат на прислугу, доплачивают, вот эти нищебродки и рвутся сюда…