Академия Трёх Сил

И тут на аллее показалась несущаяся вовсю длинная худощавая фигура. Белоснежные волосы трепал ветер, но я и без этого узнала Хена: сердце ёкнуло и застучало быстрее.

— Прошу прощения! — закричал Хен издалека. — Проспал!

Он подбежал к нам, остановился и скосил глаза на ласку у меня на руках. Ничего не сказал, но взгляд выражал недоумение.

— Ничего страшного, — с неожиданной любезностью сказала мама. — Молодые должны спать хорошо. О, а вот и мой фургон.

Снаружи к воротам как раз подъезжала громоздкая махина, чуть покачиваясь на чёрных высоких колёсах. Мама не стала терять времени, попрощалась как-то особенно ласково, поцеловала меня в лоб, сказала, хитро блестя глазами, что желает нам счастливой семейной жизни и ждёт на праздники Начала зимы.

Хен заверил, что мы обязательно приедем, я молча кивала. Про себя думала, что уж чего-чего, а Хена домой я не потащу. Не хочу, чтобы ему пришлось платить за наш ненастоящий брак.

Мама забралась в фургон, её чемоданы забросили на крышу и крепко привязали. Внизу в окне показалось мамино лицо. Она замахала нам затянутой в перчатку рукой.

У меня почему-то защемило в груди. Странно, вроде бы надо радоваться, я снова остаюсь одна, буду продолжать учиться на любимом факультете, меня не развели с Хеном, всё уладилось просто замечательно — но всё равно нахлынула грусть.

Как будто это был последний раз, когда я почувствовала себя маминой девочкой, маленьким детёнышем. Как будто теперь меня точно отпустили во взрослую жизнь, с благословением, с любовью — но дороги назад уже нет. И я почти влезла на столб ворот, чуть ли не на колени каменному охранителю, и махала, пока фургон не скрылся из виду, не обращая внимания на косые неодобрительные взгляды истуканов.

А потом Лас быстро попрощался с нами и, позёвывая, сказал, что идёт досыпать. Мы с Хеном остались одни.

Меня снова одолело смущение. Чтобы избавиться от него, я перехватила ласку по-другому, якобы чтобы размять руки, а на самом деле чтобы обратить на неё внимание Хена. Хотелось какой-нибудь безобидный предмет для беседы. Уловка сработала.

— Что это у тебя? Обзавелась питомцем?

Я покачала головой. Рассказывать всё начистоту не хотелось, почему-то сегодня мамина шпионская теория казалась мне сомнительной. Я ответила расплывчато:

— Несу на кафедру животноводства. Надо проверить кое-что.

— В чём ты подозреваешь бедное животное? — усмехнулся Хен. — Дай подержать.

Я передала ласку в протянутые руки. Что она убежит, я не беспокоилась: цепь была на месте, крепко ввязанная в ауру. Белый зверёк в руках Хена притих и казался совсем маленьким.

Хен осторожно погладил ушастую головку. Ласка прижмурилась, уткнулась носиком в его ладонь, высунула тонкий розовый язычок и лизнула.

— Ведёт себя как обычное животное… — прокомментировала я вслух.

— А на самом деле оно необычное? Расскажи.

Я промолчала, и Хен догадался сам:

— Думаешь, это чей-то фамилиар? Тогда хозяин ведь должен быть где-то рядом, — он протянул мне ласку обратно. — Может, вы с мамой ошиблись? Это ведь она велела тебе проверить?

Я пожала плечами и осторожно взяла лёгкое тельце. Ласка, словно смирившись со своей участью, прильнула и ко мне, устроила голову в сгибе локтя и почти по-человечески вздохнула.

Мы с Хеном уже шли по направлению к учебным зданиям. Я-то направлялась, как и хотела, на кафедру животноводства, а Хен, видимо, просто составлял мне компанию.

Как всегда с ним рядом, я чувствовала себя не в своей тарелке, внутри всё бурлило от волнения и смущения. Особенно сейчас, когда разговор иссяк. К слову, это тоже было немного странно, обычно Хен не молчал подолгу: болтал, шутил, подкалывал. А тут шёл рядом, бросал изредка взгляды и не на шутку этим смущал. Хагосов муженёк.

Когда мы дошли до учебного корпуса, Хен приглашающе открыл мне дверь. Я хотела было зайти, но едва поставила ногу на крыльцо, как Хен взял меня за локоть. Тёплые шершавые пальцы проехались по коже, по спине, по позвоночнику прошла мощная волна мурашек. И в этот самый момент ласка вдруг напружинилась и резко оттолкнулась от меня всеми лапами.

Это был отчаянный и дикий прыжок. Ласка взвилась в воздух, вытянулась стрелой, хвостик затрепетал на ветру. Приземлилась она в десяти шагах и тут же юркой белой молнией метнулась по двору, мгновенно исчезая где-то в кустах.

— Стой! — я бросилась за ней, потом вспомнила про цепь, натянула…

Чтобы обнаружить, что к ауре привязан лишь жалкий огрызок, на глазах истончающийся и рассыпающийся прахом.

— Хагос!

Я остановилась, сжимая кулаки. Ужасно хотелось запустить в кусты какое-нибудь боевое заклинание. Перехитрила! Да как она только смогла?! Там точно внутри какой-то маг! И ведь мама не подозревала о такой возможности, иначе бы обязательно предупредила!

— Мы её найдём, она не успела далеко убежать.

Я покачала головой. Хен не знает, сколько раз я уже пыталась её поймать. И это было ещё тогда, когда ласка не подозревала подвоха. Теперь она вообще ко мне не подойдёт.