Академия высоких и низменных искусств

Первый студент подошёл к музыкальному инструменту и проделал всё, что сказала преподавательница. Рояль лишь слегка покачнулся. Второй студент смог хлопнуть крышкой, которая чуть не оставила без пальцев прислонившегося к инструменту эльфа. Суровая гномиха засучила рукава и старательно начертала пассы и прочитала заклинание. Струны рояля высунулись, превратились в подобие веток куста, но быстро поникли большими грустными усами. Три эльфа, ещё один гном, пикси и челокот не смогли сделать с роялем ничего толкового. Только грацильная дракониха-фейри сконцентрировалась, зажмурив глаза, выполнила нужные пассы и превратила инструмент… в корову.

— Не то! Всё не то! — запричитала Пинкушоновна и вернула рояль в первоначальное состояние. — Не-ежно, споко-ойно. Иначе ничего не получится. Рояль так и будет стоять столбом посреди леса и не зарастёт кустами. А ну, новичок, выходи с галёрки, покажи, как надо.

Федя постарался слиться с партой. Опозориться перед всеми — ещё один ужас института, да и всей его жизни. Но делать нечего, пришлось идти.

Кое-как он сделал похожие пассы и произнес: «Пиано Фрустрацио!» Рояль загудел. Сначала тихо, потом громче и громче. Под закрытой крышкой словно кто-то прошёлся пальцами по клавишам. Струны лопались одна за другой. А потом он взорвался. Разлетелся в щепки, одна из которых едва не попала гномихе в глаз.

— Что. Это. Только что было?! Срыв пары! Выговор! Отработка! — закричала Поркупина, грозно направляясь в сторону Фёдора.

Он отшатнулся, собрался было бежать, но развернулся не в ту сторону и со всего маха врезался в чудовищную скульптуру, чудом не выколов себе глаз одним из отростков. Та покачнулась на постаменте. Федя, преодолевая отвращение, схватился за статую руками и напряг все силы, но не смог удержать падающую махину. Она грохнулась и разлетелась на куски, которые с грохотом осыпались вниз, накрывая нескольких студентов. Неудачно вставшему зеленокожему парню с противным чавком отрубило руку. Из раны брызнула слизь, окатив рядом сидящих. Зеленокожий в недоумении уставился на обрубок, а потом, позеленев ещё сильнее, сполз под парту.

— Что происходит?! Я спрашиваю, что вы только что сделали?! — глаза профессора расширились, а потом сузились и даже, показалось, наполнились слезами. — Исключить. Исключить этого подлеца. Сегодня же! А потом заточить в одиночной камере и применить самое строгое противочеловеческое наказание.

Против исключения Федя ничего не имел, а вот противочеловеческие наказания его очень даже смущали.

— Н-но руку же можно вылечить. Наверное…

— Да пёс с ней, с рукой, — в сердцах отмахнулась Поркупина, одним пассом возвращая утраченную конечность на место. — Но статуя! Это же был настоящий, непревзойденный, единственный в своем роде шедевр!

И тут Федя понял, что попал. Профессор сжала и разжала кулаки и надвинулась на молодого человека, нашептывая заклинание и делая пассы руками.

— Что здесь…

В клубах фиолетового дыма в аудитории появилась Авралия. Быстро оценив обстановку, схватила Фёдора за руку и так же внезапно исчезла с ним, как и появилась.

*

— Да что опять случилось-то? — Котопырь тяжело вздохнул, увидев девушку со змеями вместо волос под руку с Фёдором, который озирался по сторонам вытаращенными глазами.

Телепортация вышибла дух из Фёдора. Голова шла кругом, а пол качался и норовил уйти из-под ног. После первой в его жизни телепортации, когда молодой человек оказался на пороге Академии, он думал, что такое состояние вызвано Валиным поцелуем. А теперь понял, что дело было не только в нём.

— Спасибо, Авралия, — кивнул Криптозавр. — За оперативную доставку нашего избранного. Теперь, если не затруднит, попробуй отвлечь Поркупину, пока она снова не явилась к нам и не испортила более близкое знакомство.

Девушка кивнула и скрылась за дверью кабинета.

— Итак, Фёдор, правильно? — поправляя воротник фрака, спросил Котопырь, дождался, когда парень кивнёт, и продолжил: — Ещё раз. Мы перенесли тебя в наш мир для того, чтобы ты исполнил пророчество.

— Исполнил что? — сглотнул комок Федя. — Какое ещё пророчество?

— Видишь ли, наша академия разрушается по вине проклятия. А наше проклятие — ректор. Как только он появился, начались неприятности. Банши, привидения, упыри, пауки и змеи, лезущие из всех щелей, которых раньше, кстати, тоже не было. Близится полный крах. Уважаемая прорицательница Аракла предсказала приход Избранного — человека, который снимет проклятие. Я прошерстил тысячи анкет подходящих на эту роль молодых мужчин, и выбор пал на тебя.

— Но почему? — Федя поднял руки к лицу, не зная, то ли закрыть его, то ли выцарапать себе глаза, чтобы не видеть морд кота и дракона.

— Потому что у тебя пытливый ум и воображение. Чего только стоят твои посты о смысле жизни! Они пронзают сердце сложными переплетениями мотивов и оставляют пространство для фантазии. Я многое понял о себе и мире.

Феде стало стыдно. Он просто копировал слова любимых песен и публиковал на стене. Туда же скидывал цитаты и мемы с «Пикабу». Хотел возразить, но Криптозавр остановил его: