Академия Зла. Испытание ведьмой

— Кажется, я предупреждал о последствиях, — прошипел василиск, крепко сжимая мое запястье перед собой. По его лицу расплывался красный след от моего удара. — Считайте, что один раз вы уже умерли.

— Вы… Вы… Как? — заикаясь, поразилась я его присутствию.

— Не правильные вопросы задаете, адептка, — усмехнулся декан. — А о правильных поговорим с вами внутри.

С этими словами он буквально впихнул меня своим телом в палатку, не обращая внимания на мой жалобный писк.

— Миленько, — коротко огляделся и бросил меня на кровать.

— Что вы делаете? — испуганно прикрылась подушкой, вжавшись в стену.

Он не ответил и рывками принялся расстегивать пуговицы на камзоле, стоя напротив меня.

— Вы что задумали?

Он промолчал и продолжил освобождать себя от одежды.

— Я, между прочим, девственница! — взвизгнула я, когда он швырнул камзол на пол.

— Я помню. Но меня сейчас это в высшей степени не волнует! — отрезал он, торопливо расстегивая запонки на рукавах рубашки.

А меня волнует! Меня еще как волнует!

— Вас уволят! — пригрозила я и подтянула к себе остальные подушки, скрывшись за ними, как за стеной.

Потом уволят, обязательно, но мне-то не легче! Для меня будет уже слишком поздно…

— А вас отчислят, — нисколько не испугался он и принялся одну за другой расстегивать пуговицы и на рубашке. Раздался треск разрываемой ткани, от которого я чуть не потеряла сознание.

— Ч-черт! — выругался василиск. — Не успел!

Я сознание терять передумала и от любопытства приоткрыла глаза, которые почему-то оказались плотно зажмуренными. Темно-зеленый гребень разорвал рубашку на спине на две очень ровные половинки и декан с недовольным видом по очереди их снял, точнее, стряхнул с себя. Критично на них посмотрел, приложил одну половину к другой, снова выругался себе под нос и швырнул их прямо в меня:

— Зашьете!

— Я не умею! — подхватывая ткань двумя пальцами и брезгливо выкидывая бывшую рубашку на пол, ответила я. Вот еще! Шить!

— Ничего, научитесь, многому научитесь! — он перешел на свистящий шепот и сделал шаг вперед. — И шить, и вязать, и крестиком вышивать, если потребуется!

Я даже испугалась, но тут заметила ЭТО, торчащее из его штанов. Страх сразу прошел, сменился омерзением, смешанным с любопытством.

— Ф-фу! Уберите эту гадость, — сморщилась я и вместе с подушками передвинулась на кровати еще дальше, хотя дальше некуда вообще-то. — Он вам совершенно не идет!

Он замер на месте, напрягшись всем телом. Только бы не лопнули очки, только бы не лопнули очки, только бы…

— Что по вашему гадость, адептка? — медленно, по слогам спросил он.

— Хвост этот ваш, — меня даже передернуло слегка. — Пакость же самая натуральная. Толстый, зеленый, в чешуе и блестит, словно липкий… Уберите его куда-нибудь, а? Спрячьте, чтоб я не видела. Плохо, что я в тот раз в полумраке его не разглядела — не стала бы топтаться по нему. И вам хорошо, и у меня ботиночки чистые…

На его обнаженной груди одна за другой начали появляться золотисто-зеленые чешуйки с бешеной скоростью. Прикольно. А вот сам он задержал дыхание и потом медленно выдохнул. И так несколько раз. Может комплексует?

— Не, ну сами-то вы довольно ничего, симпатичный даже, так что не обижайтесь, но хвост… — я решила сгладить неловкость и задумалась ненадолго, переведя взгляд с уже медленнее покрывающейся чешуей груди на совершенно не нужную по моему мнению часть тела. Пытливый ум ведьмы тщательно искал решение проблемы. — Может его можно как-нибудь удалить? Не думали, не? Или бесполезно — новый отрастет?

Чешуйки от груди дорожками резко побежали по ключицам к плечам, по рукам, вниз до самых ладоней. Вены на висках вздулись. А что, собственно, происходит? Хороший совет, кстати, дала ему.

— Хвост… — глухо повторил он.

Я радостно кивнула, а он сделал шаг ко мне. Хвост, извиваясь словно змея, переместился из стороны в сторону.

— Пакость… — процедил он сквозь зубы.

Еще шаг. Я напряглась.

— ДАЖЕ! — ой, какой-то совсем нехороший тон. — Симпатичный…

И еще шаг. И…

— Отпустите! — закричала я, когда он прижал меня к себе.

— Ааааа! — заверещала еще громче, когда противный хвост обмотал мои ноги.

— Я говорил, что не надо меня злить, — наклонившись, шепнул он на ухо. — Я — предупреждал. Я — просил.

— Уберите хвостяру! — не слушала я его, с ужасом косясь вниз. — Я его боюсь!

— И от страха продолжаете оскорблять меня все больше и больше, — усмехнулся мне в висок, не обращая внимание на мое сопротивление. — Я поражаюсь, честно. Но с этим нужно что-то делать.

Чешуйки засветились зеленоватым цветом и декан что-то пробормотал себе под нос.

Вспышка!

Я сразу перестала вырываться и сама прижалась лицом к груди василиска, судорожно стискивая его тело. Ощущение, что с бешеной скоростью летишь вниз и сейчас разобьешься, длилось бесконечно долго, но потом внезапно исчезло.

Почувствовав под ногами опору, я осторожно открыла глаза и повернула голову в сторону, не отпуская декана. Первое, что я увидела — это широкая пасть, которая лязгнула острыми зубами в непосредственной близости от меня и пропала.