Академия Зла. Испытание ведьмой

Значит, меня отсюда не заберут, пока я ему рубашку не зашью… Хо-ро-шо… Взяла нитки, иголку, зашила аккуратненько, чтобы никаких претензий по этому поводу не возникло, а то ведь переделывать заставит. Полюбовалась на свою работу — все-таки ведьмы талантливый народ!

Вот — задание выполнено, пора и инициативу проявить… Хотел, чтобы я крестиком научилась вышивать? Хо-ро-шо… Сейчас и научимся… На его рубашке и буду учиться, хоть бы любимой оказалась. Тщательно подобрала самые яркие кричащие цвета и принялась творить.

Оказывается, делать корявые крестики не так-то просто, особенно когда следишь, чтобы они были разного размера, а сам рисунок угадывался. Так увлеклась, что на рыбин внимание перестала обращать. Да и сами они притихли, лишь глазами выпученными из воды лупали, морды повысовывав. Любопытно им? С гордостью показала зрительницам результат, все равно кроме них оценить некому. Две рыбешки сразу всплыли кверху брюхом, остальные выпучили глаза еще больше и скрылись в глубине, возмущенно подняв кучу брызг.

Никудышные из них ценители. Мне вот даже нравятся ярко-розовые жабы с голубыми глазами, порхающие вокруг ромашек. Ну и что, что непохоже? Ну и что, что рядом с жабами мои лупоглазые рыбки летают? Ну и что, что разноцветные! Зато оранжевые зубки очень мило смотрятся, не так страшно, как на самом деле. А может им декан не понравился? Ну да, опознать-то его только по хвосту зеленому и можно… Похож же хвост? А сам декан получился чуток странным… И кособоким… Короче, не получился он. Рыб и жаб проще было вышивать. Ну и ладно, все равно он эту рубашку носить не будет.

Постепенно захотелось есть. И тело все затекло от усердной работы по украшению декановской одежды. Где же он сам? А он ведь не сказал, через сколько вернется… Что-то мне стало жутко, даже радость от вышивки крестиком пропала. И рыбок нет, совсем грустно, все меня бросили. При мысли о рыбках заурчал желудок. Да, определенно, жаль, что они такие чувствительные к искусству оказались. Расстроенная, бросила камушек в одну из рыбок, которая так и качалась на волнах, сдохнув от переизбытка красоты на квадратный сантиметр василисковой рубашки. Рыбка оказалась симулянткой или в глубоком обмороке — хвостом сразу забила, глаза открыла, меня увидела и нырнула в глубину. Ууууу… Неблагодарная!

Стало темнеть. И холодать. И есть хочется. И страшно как-то. И одиноко. И пить тоже хочется, но вдруг рыбки караулят под водой? Или еще кто похуже? Издевательство самое настоящее — сидеть посреди моря, слышать мягкие перекаты волн, и не иметь возможности выпить хотя бы глоточек воды. Где он там? Бросил, совсем бросил, нелюдь! На целый день! И ночь уже подкрадывается…

Совсем стемнело. А я совсем замерзла, пришлось вышитую рубашку на себя же и одеть поверх блузки и обмотаться ей почти в два слоя — хоть какой-то толк от размеров василиска. А сверху куртку надела — все равно холодно. Села на камень, обхватила ноги руками, лбом в коленки уперлась. Брызги волн летели за шиворот, на волосы, на одежду, заставляя съеживаться от каждой капли. Мерзко, влажно, холодно. Скоро я застучала зубами и начала дрожать. А вдруг я останусь здесь навсегда? Как же так?

Я не поняла, как уснула, но разбудил меня чей-то взволнованный голос и руки, обхватившие за плечи:

— Анэлия… Простите…

— Явился, — сквозь сон буркнула я, вспомнив, как подобает ведьмам с василисками здороваться, а сама поближе к теплу придвинулась — к обладателю теплого, хоть и чешуйчатого тела. Сначала согреюсь — потом убью.

— Простите… — шепотом повторил он, прижимая к себе ближе и растирая спину широкими ладонями. — Я… Забыл… Так получилось.

— Как вы… могли… так со мной? — заикаясь и дрожа от пронизывающего холода, спросила я, уткнувшись в него носом. — Как можно забыть?

— Поверьте, я не собирался держать вас здесь столько времени, — заметно сдерживая раздражение, оправдался он.

А мне-то что? Я замерзла! Я хочу есть, пить, спать в тепле и не бояться, что из темноты появится что-то жуткое с клыками! Я не заслужила такой жестокости, ведьмочки не приспособлены к таким условиям!

— Я не верю, вы специально, вы хотели, чтобы я умерла! — истерично выкрикнула я, молотя кулачками по нему. — Вы меня ненавидите! И я вас теперь тоже!

— Вы замерзли… — словно не расслышал декан, полностью проигнорировав все, что я сказала, и мои удары тоже не заметил, лишь сжал крепче, пытаясь унять мою дрожь и успокаивающе гладя по спине. Я не долго сопротивлялась, наоборот, жалобно выдохнула, пару раз еще ударила, поняла, что бесполезно, и прижала ледяные руки к горячей груди, согревая их в первую очередь.

Он прикрывал меня своим телом от холодных брызг и ветра, успокаивая, а я быстро пригрелась и опять стала проваливаться в дрему.

— Вставайте, нельзя спать, простынете же, — он потормошил меня слегка и заставил подняться на ноги, придерживая за талию и локоть. Затем снова сжал в объятиях, обмотал хвостом, и мы к моему счастью, наконец, перенеслись из этого жуткого места.