Академик Ландау. Как мы жили

Как был счастлив Дау, узнав о приезде Нильса Бора. На Шереметьевском аэродроме Дау так сиял, просто парил. Мне казалось, что сейчас у него появятся крылья и он полетит навстречу своему легендарному учителю.

Свой первый визит в Москве Бор нанёс Ландау. Как я готовилась к этому приёму! Даже цветы подобрала в одной гамме с сервировкой стола. Награда была большая: Маргарет, войдя в столовую с мужем, сказала по-русски: «Как все красиво вы сделали!». Оказывается, собираясь в Москву, они изучали русский язык.

Это был последний приезд величайшего физика нашей эпохи в Советской Союз. Сознавая свою причастность к созданию атомной бомбы, он горел желанием внести свою лепту в дело разоружения, в дело борьбы за мир, хотел обсудить эту проблему с Н.С. Хрущёвым.

Будучи у нас в гостях, он поделился своими соображениями с Дау, сказав, что записался на приём к Хрущёву: «Мне пообещали свидание, и я с завтрашнего дня буду сидеть в гостинице ждать телефонного звонка, чтобы узнать день и час приёма».

Ведущие физики Москвы Капица, Алиханов и другие готовились принять у себя Нильса Бора. Он обещал после приёма в Кремле посетить их.

Напрасно Алиханов ежедневно заготовлял шашлыки. Никого не смог посетить легендарный физик. Около недели тщетно ждал он телефонного звонка. А потом уехал!

Дау, ежедневно его посещавший, разворачивая газету, говорил: «Вот сегодня Никита Сергеевич принимает в Кремле доярок, вчера он принимал свекловодов, а для Бора у него нет времени. Но ведь великий Бор — гость страны. Это просто неприлично!».

О Нильсе и Маргарет Бор Дау мне рассказывал ещё в Харькове: в Дании есть огромный роскошный дворец. Его некогда выстроил миллионер-пивовар для самого выдающегося человека Дании. Этот дворец по своей красоте соперничает с королевским дворцом. В нем живёт со своей семьёй Нильс Бор. Ещё с харьковских времён жена Бора Маргарет представлялась мне женщиной, похожей на королеву (живёт в таком дворце!). Я не ошиблась: в ней было что-то королевское. Она привезла мне в подарок красивый воздушный шарф небесно-голубого цвета. Меня поразили её слова: «Так трудно было в Копенгагене узнать, что жена у Дау блондинка». Я до слез была тронута тем, что семья Бора, собираясь в Москву, интересовалась мной. Такое и присниться не может. Это просто фантастика.

Нильс Бор привёз в подарок Дау чашу литого серебра. Я вспомнила, что у меня есть колье из аквамаринов стариннейшей работы, и подумала, что оно очень подойдёт Маргарет, тем более что украшений на ней не было. Поздно вечером, когда они уходили, при прощании я надела Маргарет свой подарок. Колье произвело на всех большое впечатление, даже Бор сказал по-русски: «О, это настоящая старина». А когда все разошлись, Дау мне с большой гордостью и глубоким значением сказал: «Коруша, можешь гордиться: ты в своём доме приняла настоящего великого человека».

Бор рассказывал очень много интересного. В кабинете Дау, взяв в руки огромную золотую медаль Макса Планка, которую среди учёных мирового масштаба имеют только пять человек (Эйнштейн, Бор, Гейзенберг, Паули и Ландау), он весь просветлел, улыбнувшись своей доброй улыбкой. Ему было очень приятно, что его ученик Дау имеет эту поистине международную награду.

Накануне второй мировой войны об атомном оружии поговаривали во всем мире, особенно в мире науки. Всех пугала мысль, что расщепление было открыто именно в Германии. Все боялись, что немцы оборудуют свои военные корабли атомными двигателями или вдруг устроят атомный взрыв.

Я помню, однажды в неурочный час Пётр Леонидович Капица срочно вызвал Дау к себе домой. Когда Дау вернулся, я спросила:

— Дау, что-нибудь случилось?

— Нет, Коруша, пока ещё ничего. Просто Пётр Леонидович попросил меня теоретически опровергнуть возможность создания атомной бомбы. Он сказал, что ему надоело слушать и читать о том, что атомный взрыв возможен.

— Ты согласился?

— Нет, Коруша. Я сказал Петру Леонидовичу, что атомную бомбу обязательно сделают. И атомный взрыв, возможно, тоже произойдёт. А первую бомбу сделают обязательно в Америке, примерно лет через десять.

Этот разговор состоялся в 1940 году.

Так беззаботно мы разговаривали с Дау о возможности производства атомной бомбы. Вернее, беззаботность была во мне. Я в те времена была слишком счастлива, чтобы придавать значение тому, что где-то в буржуазной стране фашисты пришли к власти. Вслух я сказала что-то очень легкомысленное по этому поводу. Дау вдруг стал очень серьёзен:

— Коруша, ты не права. Фашизм это международное зло. Это касается всех.

Глава 32

Уже после войны в 1955 году вышла книга Лауры Ферми «Атомы у нас дома». Книга хорошая, интересная. Лауре Ферми очень повезло: она писала книгу о живом муже!

Очень интересные факты, но многое из того, что написано в этой книге, нам рассказывал ещё сам Нильс Бор. О самом Нильсе Боре написано замечательно, красочно и очень правдиво. Кое-что я процитирую. (Эти цитаты, занимающие всю главу, здесь опущены)

Глава 33