Академик Владимир Евгеньевич Соколов. Жизнь и научная деятельность в очерках и воспоминаниях

На Биофаке нашлись и другие приличные игроки (теперешний директор Института биохимии РАН, член-корреспондент РАН Борис Поглазов, директор Института теоретической и экспериментальной биофизики РАН, член-корреспондент РАН Леон Чайлахян, член-корреспондент РАМН Юрий Богоявленский), и биофаковская команда стала занимать первые места в соревнованиях по волейболу на первенство университета. Это была в основном заслуга Володи Соколова как очень сильного нападающего, капитана и тренера нашей команды. Уже в те времена проявился организаторский талант Соколова даже в таком сравнительно мелком деле, как игра в волейбол: он вел нас от победы к победе на внутриуниверситетских соревнованиях, хотя и на других факультетах, особенно физфаке и химфаке, были достаточно сильные команды.

На межвузовских соревнованиях по волейболу на первенство Москвы мы выступали сначала довольно неудачно, так как за студенческие команды играли все те же профессионалы, что и за спортивные общества. Это были, как правило, мастера спорта: чемпионы Москвы и страны по волейболу. Для них это был способ заработать немного денег и лишний раз потренироваться, играя против достаточно сильных противников. Ректор университета (в 1945 году им был Галкин) не любил и не уважал спорт и поэтому выделял мало средств для приглашения хороших игроков из спортивных обществ. Поэтому университет в это время занимал положение аутсайдера в межвузовских соревнованиях по волейболу, так как даже нам (3-й команде) приходилось сталкиваться с мастерами спорта. Но примерно в 46-47 годах высшим начальством было запрещено участвовать в студенческих соревнованиях членам спортивных обществ, если эти общества не имели прямого отношения к вузам, за которые они выступали. Это привело к тому, что университетские команды по волейболу оказались заметно сильнее команд других вузов, так как у нас играли и готовились к играм действительно студенты, а не спортивные профессионалы, как в других институтах. В результате мы начали занимать первые места в межвузовских волейбольных соревнованиях.

К этому времени мы с Володей попали уже в 1-ю сборную университета, и он был бессменным капитаном этой команды. Мы настолько сыгрались с ним, что разделить нас было довольно трудно. Кроме того, я к этому времени заметно преуспел в волейболе и стал достаточно хорошим защитником или, как сейчас говорят, разводящим. В нападении мне, конечно, играть удавалось редко, так как мой рост даже в те времена был маловат для нападающего. Теперь игроки ниже 190 см – большая редкость в волейболе, все больше ростом за 2 м. Зато Володя даже теперь преуспел бы в волейболе, тем более что он неплохо играл и в защите.

Увлекались мы волейболом сильно. Формально тренировки проходили 2 или 3 раза в неделю, но не было дня, чтобы мы не заглядывали в спортивный зал – особенно во время экзаменационных сессий или каникул. При новом ректоре у нас появился хороший тренер – Валя Филиппов – и наш спортивный профессионализм двинулся вперед семимильными шагами. Но главное, конечно, было фанатичное увлечение волейболом: при любой возможности мы стремились в спортивный зал и отрабатывали там удары и защитные приемы до позднего вечера. Как правило, тренировки заканчивались играми по 3–4 игрока на каждой площадке.

Но хватит о волейболе, хотя мы достигли известных успехов в этом виде спорта: я получил за победы в первенстве Москвы первый спортивный разряд, а Володя – даже мастера спорта, правда, не за наши игры, а за игры в основном составе общества «Локомотив», который занял 3-е или 4-е место на первенстве Союза по волейболу, что давало право на получение звания мастера спорта.

Следующий случай, заметно выделивший Володю Соколова среди студентов, произошел на первом курсе на лекциях по общей биологии, которые нам читал профессор Кабак. Володя пришел в университет с солидными знаниями зоологии и однажды на лекции уличил Кабака в неправильном наименовании какого-то животного. Кабак ничего не ответил на это замечание, но на следующей лекции публично извинился за свою ошибку. Это нам прибавило самоуважения и значительно подняло авторитет Кабака, не говоря уж о Володе.

На первых курсах Володя, помимо волейбола, увлекался наукой – в основном зоологией. Он с детства (его отец был заведующим кафедрой зоологии Пушно-мехового института) был знаком со многими зоологами и еще в школьные годы ездил в экспедиции вместе с Сергеем Ивановичем Огневым, заведующим кафедрой позвоночных Биофака МГУ, помогая ему в наблюдениях, охоте и фотографировании. Придя на Биофак, он попал в объятия Огнева, и мы были уверены, что ему обеспечена аспирантура на кафедре позвоночных после окончания университета. Володя также был в этом уверен и с увлечением занимался зоологией млекопитающих, распевая песни, сидя на антресолях Зоологического музея. Но случилось невероятное: на пятом курсе, когда определялась дальнейшая судьба каждого из нас, его распределили куда-то в Омскую или Томскую область учителем средней школы.