Ах, если бы мечта сбылась! (СИ)

Неизвестно, сколько времени профессор Гносис сможет выиграть для них при помощи чар стазиса.

- Да, верно…и спасибо, что прикрыл меня от стрел.

- Хочешь меня отблагодарить – больше не упоминай об этом! – досадливо оскалился Риммон.

Поиски по пустынному замку и правда потребовали времени. Прислуги – даже «теней» вроде стражи во дворе, ангел и дьявол не увидели, однако, судя по состоянию комнат и залов, кто-то очень старательно поддерживал замок в идеальном порядке. Дважды Селестино и Риммон сталкивались между собой, так ничего (и никого) и не обнаружив, собственно, как раз во второй раз оба почти одновременно и уловили где-то между коридорами приглушенные голоса.

Селестино приложил палец губам, указав глазами в направлении, откуда доносился разговор, на что его противник еще раз скорчил недовольную мину, но все-таки постарался лететь бесшумно. Правда, это все равно не помешало герцогу заметить их, едва лишь стоило заглянуть в небольшой зал, по всей видимости, служащий тут трапезной. Хотя, не считая их подопечной и вскочившего при их появлении хозяина, длинный стол тоже почти пустовал.

- Ни небесные, ни адские силы не имеют полномочий здесь! – воскликнул черноволосый мужчина, гневно и с затаенным испугом щуря синие глаза. – Зачем вы явились в мой замок?!

Фабиана безмолвно уставилась на них, широко распахнув глаза.

- Это ведь сон, верно, значит, и мы тут можем быть кем угодно! – Риммон с обманчивой безмятежностью развел ручищами, правда, его лицо при этом не намного менее свирепо, чем всегда. – Можешь не волноваться, твоя светлость, душа умершего века назад человека, давно уже не способная ни на зло, ни на добро – ни одно из ведомств не заинтересует! Но ты не вправе удерживать в этом сне мою ку… нашу подопечную!

- Я ни одного гостя не способен удерживать здесь насильно, – уже заметно успокоившись, согласился герцог. – если только леди сама не пожелает остаться со мной.

- Пожелает остаться? – эхом переспросил Селестино, подлетая ближе к сидящей за столом девушке. Фиби нервно облизнула губы, опустив глаза к столу, на поблескивающий там золотой перстень. – О чем он говорит?

- Ты… ангел?

- Ну… ведь мы же во сне.

- Во сне… Ты был странным все время, сколько я тебя помню, похоже, что все достойные мужчины оказываются то так, то иначе… не от мира сего. Или времени.

- Но я существую на самом деле! – зачем-то возразил Тино.

- Станете уверять, будто меня не существует? – с насмешкой уточнил герцог. – Пусть и только здесь… но кому нужен весь остальной мир? Я ведь чувствую, что леди Фабиана считает точно так же, мой замок – воплощенная мечта, где есть все, чего только можно пожелать для счастья.

- Фиби… твое сознание сейчас отделилось от тела, остальные собираются вызвать «Скорую»… и ты умрешь, если не вернешься раньше, чем твое тело вынесут из замка. Окажешься заперта здесь, совсем как хозяин…

- Мое… тело?

- Ты же не чувствуешь себя бестелесной, – герцог качнул головой. – не чувствуешь даже, чтобы что-то изменилось. Стоит ли так бояться этого? Единственное различие – время больше не будет властно над тобой, и ты сможешь жить здесь…

- …В этом крошечном мире, чуть шире крепостной стены! – закончил Риммон. – Совсем как сам уважаемый Тристольф, прах которого превратился в пыль где-то в подвалах еще сотни лет назад!

- Я не стал бы покидать свой дом, даже будь у меня такая возможность, здесь есть все, о чем только можно мечтать, чтобы быть счастливым. Теперь – уж точно все! – оттеснив чуть в сторону Селестино, герцог подошел и накрыл руку Фабианы своей. – Теперь… тебе всего лишь нужно решить. Ни я, ни эти существа не в состоянии нарушить чью-либо свободу воли.

- Пока что он не в состоянии! – оскалился Риммон. – Но репутация нашего черного вдовца как-то намекает на то, что будет, как только ты дашь ему право распоряжаться! Уверена, что древний замок без водопровода и кабельного телевидения – действительно то, о чем ты всю жизнь мечтала, красотка? И от всех этих тряпок и украшений много ли радости, если своих подруг… да и вообще каких-либо гостей, чтобы покрасоваться перед ними, ты здесь никогда не увидишь? Как я помню, этот хмырь и при жизни запрещал даже родственникам своих женушек навешать их…

- Они скверно влияли… что я могу сказать и о так называемых «подругах»! Неужели… ¬– взгляд Тристольфа, обращенный к Фабиане, стал печальным. – Обладать чем бы то ни было надо лишь затем, чтобы перед кем-то этим хвастаться? Чтобы искать мнения чужаков, неужели восхищения в моих глазах, неужели моего общества недостаточно? Никогда не понимал этого…