Ах, эта сладкая загадка жизни!

Мы поднялись на ноги и побежали. Через несколько минут мы пролезли через изгородь на нашу чудесную тропинку, где почувствовали себя в полной безопасности.

— Дело сделано, — тяжело дыша, проговорил Клод. — Что скажешь?

Его широкое лицо покраснело и светилось торжеством.

— Мы все испортили, — сказал я.

— Что! — вскричал он.

— Ну конечно. Мы ведь не сможем вернуться. Сторож знает, что там кто-то есть.

— Да ничего он не знает, — сказал Клод. — Через пять минут в лесу будет темно, хоть глаз выколи, и он смоется домой ужинать.

— Я, пожалуй, присоединюсь к нему.

— Ты великий браконьер, — сказал Клод.

Он сел на заросшую травой насыпь под изгородью и закурил.

Солнце село, и небо, слегка окрашенное желтым цветом, было бледно-голубым. В лесу, за нашей спиной тени и пространства между деревьями превращались из серых в черные.

— Сколько нужно времени, чтобы таблетка подействовала? — спросил Клод.

— Смотри-ка, — сказал я. — Кто-то идет.

Из темноты незаметно появился какой-то человек, и, когда я увидел его, он был от нас всего лишь в тридцати ярдах.

— Еще один чертов сторож, — сказал Клод.

Мы оба смотрели на сторожа, который приближался к нам по тропинке. Под Мышкой у него было дробовое ружье, а по пятам за ним бежал черный лабрадор. Сторож остановился в нескольких шагах, его собака остановилась тоже и уставилась на нас.

— Добрый вечер, — дружелюбно приветствовал сторожа Клод.

Это был высокий костлявый человек лет сорока, с цепким взглядом, суровыми скулами и крепкими, предвещавшими недоброе руками.

— А я вас знаю, — тихо сказал он, подходя поближе. — Я знаю вас обоих.

Клод на это ничего не ответил.

— Вы ведь с заправочной станции. Верно?

Губы у него были тонкие и сухие, с какой-то коричневатой коркой над ними.

— Вы Каббидж и Хоз. Вы с заправочной станции на главной дороге. Верно?

— А у нас тут что? — спросил Клод. — Отгадайка?

Сторож смачно сплюнул, плевок полетел по воздуху и шлепнулся в сухую пыль в шести дюймах от ног Клода, похожий на маленькую устрицу.

— Проваливайте, — сказал сторож. — Ну же, топайте.

Клод сидел на насыпи, курил свою сигарету и посматривал на плевок.

— Повторяю, — рассердился сторож, — убирайтесь отсюда.

Когда он открывал рот, его верхняя губа приподнималась над десной, и я видел ряд мелких зубов, один из них был черный, другие — айвовые и коричневато-желтые.

— Это, между прочим, общественная дорога, — сказал Клод. — Пожалуйста, не приставайте к нам.

Сторож переложил ружье из левой руки в правую.

— Вы тут слоняетесь, — сказал он, — с намерением совершить уголовное преступление. Уже одного этого хватит, чтобы забрать вас.

— Не хватит, — возразил Клод.

Я разнервничался.

— Я давно за тобой слежу, — заметил сторож, глядя на Клода.

— Уже поздно, — сказал я. — Может, пойдем?

Клод отбросил сигарету и медленно поднялся на ноги.

— Хорошо, — согласился он. — Идем.

Мы пошли по тропинке в ту же сторону, откуда пришли, оставив сторожа стоять там, где он стоял, и скоро он исчез в полутьме у нас за спиной.

— Это главный сторож, — сказал Клод. — Его зовут Рэббитс.

— Быстрее бы смыться отсюда, — предложил я.

— Пошли здесь, — сказал Клод.

Слева была калитка, выходящая в поле. Мы перелезли через нее и сели за изгородью.

— Мистер Рэббитс тоже собрался поужинать, — сказал Клод. — Забудь про него.

Мы тихо сидели за изгородью и ждали, когда сторож пройдет мимо нас, направляясь домой. Показались звезды, а на востоке над холмами за нашей спиной поднималась яркая луна в три четверти.

— А вот и он, — прошептал Клод. — Не шевелись.

Сторож, неслышно ступая, шел по дорожке, а за ним по пятам мягко и споро двигалась собака. Мы смотрели из-за изгороди, как они шествовали мимо.

— Сегодня он уже не вернется, — сказал Клод.

— Откуда ты знаешь?

— Зачем сторожу ждать тебя в лесу, если он знает, где ты живешь? Он подождет, пока ты вернешься, у твоего дома.

— Это хуже.

— Нет — если ты выгрузишь где-нибудь добычу, прежде чем возвратиться домой. Тогда он тебя не тронет.

— А как насчет другого, того, что на поляне?

— Он тоже ушел.

— Откуда такая уверенность?

— Я месяцами изучал этих мерзавцев, Гордон, честное слово. Я знаю все их повадки. Нет никакой опасности.

Я неохотно последовал за ним обратно в лес. Теперь там царила кромешная тьма и было совсем тихо. По мере того как мы осторожно продвигались вперед, звуки наших шагов разносились эхом вокруг, будто мы шли по кафедральному собору.

— Вот здесь мы разбросали изюм, — сказал Клод.

Я раздвинул кусты.

Поляна была тускло освещена молочным светом луны.

— Ты вполне уверен, что сторож ушел?

— Да точно ушел.

Я видел лицо Клода под козырьком его кепки — бледные губы, бледные щеки и большие глаза, в которых плясали искорки нервного возбуждения.

— Они сейчас на ночлег устраиваются?

— Да.

— Где?

— Везде. Далеко не улетят.

— Что будем делать дальше?

— Сидеть и ждать. Я тут захватил для тебя кое-что, — прибавил Клод и протянул мне маленький карманный фонарик в виде авторучки. — Он тебе может понадобиться.

Постепенно я стал чувствовать себя лучше.

— Мы их увидим, если они рассядутся на деревьях? — спросил я.

— Нет.

— Хотел бы я посмотреть, как они устраиваются на ночлег.