Ах ты... дракон!

— Эй! Макс, ты что? Что с тобой, Огненный?

А что со мной? Со мной все хорошо. Кажется…

— Ничего. Что ты сказал?

— Я говорю, что тут все пропахло снежниками. Это неспроста.

Снежники…

Серебристые цветы, растущие прямо на снегу. У того горного поселка. Точно! То-то мне запах знакомым показался! Снежники…мне еще тогда не хотелось с ним расставаться, я так и нес один с собой. Здесь пахнет именно ими! Только… сильнее.

И неудивительно — вот же они, целая оранжерея вдоль стен. Два ряда ящичков кольцом опоясывают комнату, в одной бодро щетинится зелеными листиками рассада, в другом светится, переливается серебром, живым ручьем мерцают они, снежники.

— Почему неспроста? — какой чужой и далекий у меня голос. Как нестерпимо хочется подойти, коснуться… Мне почему-то кажется, что эти лепестки будут теплыми… мягкими… и я помню, как они словно ластятся к пальцам…

Что-то в этом было. Снежники и драконоверы. И то, что в горах эти странные цветы были высажены буквально у каждого жилья. Драконоверы — и цветы, от которых яснеет в голове.

И приходит в себя замордованная девчонка. И мы со Славкой тогда первый раз поговорили нормально, без дури.

Там, в подвале.

Я по-новому всмотрелся в цветущие снежники. Интересные цветы. Может, потому их и сажают у домов? Они проясняют сознание? Или обеспечивают релакс? Только драконам — или людям тоже? Спросить бы у того, кто их посадил, жаль времени нет. Интересно, он обидится, если я прихвачу парочку? Для… ну хотя бы для экспериментов. А может, и не только.

Я тряхнул головой.

Собственная мысль неожиданно показалась дурацкой. Неуместной, как… как клешни у бабочки. В этом странном ощущении спокойной ясности как-то некрасиво выглядит моя собствнная жадность. И почему у меня на все хорошее моментально включаются хватательные рефлексы? И не хомяк вроде…

А кто? — хмыкнул кто-то внутри (видимо, проясненное или нет, мое сознание оставалось тем же ежиком и за неимением других готово было колоть само себя) — Он и есть. Чуть что увидел — сразу цапнуть. А потом либо пригрести себе, либо продать с выгодой. Ты осмотрись, осмотрись вокруг — вдруг еще чего полезного отыщешь?

Цыц ты!

— Сектанты с ними носятся, — не подозревающий о моих внутренних проблемах Терхо честно держал обещание информировать приблудных драконов по всем вопросам. — Драконоверы. Неужели мы натолкнулись на еще одно их логово? И где, в городской ратуше. Любопытно-интересно, кто ж у нас подался в сектанты. Неужели кто-то из правящей верхушки?

Нет, на людей, похоже, снежники так не действуют. Или наоборот, действуют не так. Смотри ты, радостный какой.

— А тебе с ними тоже бороться положено? Как с драконами?

Терхо притормозил. Восторг охотника, обнаружившего дичь, поутих. На круглом лице медленно проступило выражение «мыслю, прошу не мешать».

— Э-э… не совсем. Ими вообще не Нойта-вельхо занимается, а королевские искари.

Этого только не хватало.

— Вот они пусть и ищут. Лучше посмотри, нет ли здесь штанов.

— Да где тут искать? — прошипел Терхо. — Все ж на виду!

— Да хоть на потолке!

Под бурчанье мага (тот послушно занялся поисками, но высказывал явное сомнение в существовании искомого предмета в этом тайнике) я наконец смог осмотреться.

Да, штаны здесь и правда найдутся вряд ли — предполагаемое логово драконоверов было наполнено другими вещами…

Комната-тайник была невелика — метра три в длину и ширину. И напоминала она… пожалуй что и правда, святилище. Три стены — справа, слева, впереди — украшены фигурами драконов. Не одинаковых, разных. Справа — темно-алый силуэт в окружении золотых капель. И он не сидит, не валяется поверженным — неизвестный художник нарисовал дракона в полете. Крылья распахнуты, голова на красивой длинной шее приподнята, словно дракон готовится к набору высоты. А перед ним горит в пять цветов радуга, и отсветы играют на алой чешуе.

Впереди, прямо перед нами, замер в полете второй дракон, золотисто-зеленый, такой счастливый и радостный, будто окружающая его рамка из зеленых листьев — самое прекрасное на свете зрелище.

Третий, справа, был попроще. Он купался в снегу и знакомых серебристых цветах. Снег был нарисованный, дракон с его серебристой, точной выточенной, фигурой — тоже. Бело-серебряная цветочная кайма у подножия фрески смотрелась как продолжение рисунка. Красиво. И странно. Значит, здешняя секта молится драконам. Жаль, жреца (или кто у них тут?) не нашлось. Как бы он отнесся к появлению «богов»? Поделился бы штанами или пристроил на алтарь?

Дурак и мысль дурацкая. Да что со мной? Почему опять хочется вскинуть иголки и зашипеть? Все ведь хорошо. Почти…