Ах ты... дракон!

— Что гнездо дымоглотов нашли — то добро, — продолжал улыбаться Рит. — То, что про дракона выспросили — тоже. Неясно, правда, почему так поздно. Коли по недомыслию, то ладно. Но все одно лечить надо. Плохо, коли мозгов недостает.

— А… — три взгляда сошлись на «источнике сияния». Какие мозги могут быть в этом месте?!

— А посему вам напоминание. Дабы думали в следующий раз головой, а не тем, на что штаны надевают. Идите. И помните: еще раз надурите — и засветится еще кое-что.

Лес близ несостоявшегося Вельхограда.

Славка.

Макс был живой иллюстрацией к утверждению о многогранности человеческой натуры. Славка успел насмотреться и на колюче-равнодушного Макса-мошенника, и на ехидно-веселого Макса-дракона, постоянно устраивающего Старшим всякие каверзы, и на непрошибаемого торговца, сметающего препятствия с неукротимостью бульдозера… и даже на Макса в его редкой откровенной ипостаси. Вспомнить только тот подвал, Ритхино пламя и усталый голос напарника. Когда думаешь, что до конца жизни осталось чуть-чуть, секретничать не тянет…

Но, оказывается, и это был не последний слой в копилочке той самой многогранности. Сейчас оба напарника имели счастье наслаждаться новой стороной Макса — Максом-влюбленным.

И впечатляющая, надо сказать, получилась картинка. Кто бы сомневался.

Макс то надолго замолкал, погружаясь в свои мысли. (Терхо Этку, завидев у костра напарника с мечтательной улыбкой на лице, споткнулся, рассыпал хворост и тайком бросил на Макса какое-то заклинание. А потом шепотом допытывался у Славки, отыскали они травку тут или принесли с собой. Нет? А почему тогда Макс так улыбается?) То что-то писал в своих листочках — Славка было подумал, что стихи, тем более речь шла о каких-то «кувшинках», но Макс и стихи? Несовместимо. Макс он не романтик, он… практик. Янке, к примеру, вместо красивых слов достались шубка и муфта, бабушке — золото и письмо. Драконята из убежища получили вымечтанный сыр и сладости…

Макс деятельный.

И сейчас его деятельность нашла новое поле.

Сначала он вцепился в Терхо. Тот растерянно отговаривался сначала незнанием и отсутствием источников, а потом и бестолковостью, но это ему не помогло. Макс тряс его как грушу, выспрашивая про расстановку сил в Нойта-вельхо, про Вышний Круг, про сплетни, которые ходят про «самых лучших и достойнейших». Да не завелось ли у них, к примеру, каких-нибудь друзей необычных или знакомств. Данные заносил в свои записки, причем щурился при этом не по-хорошему.

— Про всех? — возопил Терхо, услышав очередное требование — поведать о родственниках «достойнейших».

— Ну да. Про кого знаешь. И, знаешь, не фильтруй материал. Правда или нет — мы потом разберемся. Тут все интересно. Любая мелочь. Даже если младший племянник цветочки на лысине дядюшки нарисовал или, скажем, летучих мышей нежно любит…

— Да это тебе зачем?!

— Компромат, — объяснил Макс, не поднимая глаз от записок.

— Что?

— Полезная такая штука. Бесконтактная техника выкручивания… э-э… рук.

— С помощью мышей?

— Да какая разница. Сплетни, конечно, врут, но пословица про дым и огонь не так просто появилась. А что, летучие мыши и правда кого-то сильно волнуют?

Терхо вздохнул и снова изобразил из себя Шехерезаду…

Следом пришла моя очередь.

Компромат на драконов Макса, к счастью, не интересовал — зато он мертвой хваткой вцепился в уроки Старших, разбираясь с тем, какие они — драконы жизни, как ощущаются в энергии и как бы их найти…

Словом, Макс-влюбленный Славке скорее понравился, чем нет. И вообще… изменился он. Стал серьезнее и даже как будто взрослее. Ушло, будто окончательно растворилось, дурашливое стремление во что бы то ни стало выглядеть круто, перестали прятаться-маскироваться внимание и сосредоточенность. Даже взгляд изменился — стал острей и пристальней. И спокойнее. Словно Макс наконец обрел какое-то внутреннее равновесие, и все его маски стали сливаться воедино, придавая характеру целостность.

Хорошо.

Такой Макс был надежнее. Нет, он по-прежнему мог сорваться с места в любой момент и выкинуть что-то такое, в чем не разберешься без, как говаривал отец, «без ста граммов». Но на этого Макса можно было положиться целиком и полностью.

Если бы еще он при это не изображал из себя дятла! Такую умную, полезную и целеустремленную до предела птицу, которая при должном старании всех задол… ну да ладно. Азарт из приятеля никуда не делся, и, раз загоревшись, он полыхал ярким пламенем, отчего у окружающих наблюдались заметные проблемы. Славка знал о чем говорил. В свое время его собственные друзья-соратники, намаявшись с целеустремленным и упертым парнем, не раз обзывали «наследником Вуди» самого Зимина. Только он при планировании «операции» мог висеть над душой часами, выверяя каждую деталь будущего маршрута и каждую мелочь в костюме и поведении «манка». Только он разрабатывал пути отхода с каждой акции в пропорции один основной на три запасных. И только их группе из всех известных удалось ни разу не засветиться ни перед милицией, ни перед «клиентами», чтоб им повальное нестояние…