Ах, война, что ты сделала...

В июле — августе боевые действия носили наиболее ожесточенный характер. Бригада в полном составе постоянно находилась на боевых. Один батальон охранял аэродром и палаточный городок бригады, все остальные были в рейдах. Потери с обеих сторон были большими. За три дня блокирования и разгрома банды было уничтожено более семисот душманов, вывезено несколько автомобилей трофейного оружия, боеприпасов, военного имущества. Духи, осознавая стратегическую важность военных аэродромов, часто пытались захватить их или обстрелять, нанося тем самым значительный материальный урон. На вооружении у них появились современные и эффективные американские средства борьбы с нашими воздушными средствами. Они активно применяли их, и не безуспешно. Во избежание обстрела «стингерами» самолеты, поднимаясь в воздух, делали короткий и крутой подъем, а при посадке — такой же спуск. Применялись и другие методы и средства защиты. Но все равно они были не особо эффективны от применяемого противником оружия. Помимо всего, аэродромы обстреливались из пушек, минометов. Обстрел производился чаще всего в темное время, когда поиск средств нанесения удара был затруднен вертолетами с воздуха. Однажды, это было в июле 81-го года, мы увидели в районе аэродрома, взлетная полоса которого находилась от нас на расстоянии менее одного километра, столб дыма. Тотчас раздались один за другим несколько мощных взрывов. Осуществив оставшимися силами план «кольцо», приготовились к отражению нападения духов. Однако нападавших не было видно. На огневых позициях афганского подразделения, охранявшего внутри нашего «кольца» служебные и жилые помещения афганского авиационного полка, валялись брошенные автоматы, пулеметы, военное снаряжение и имущество. Афганские «вояки», подумав, что это душманы пытаются захватить аэродром, побросав все, в панике бежали. Наши солдаты и офицеры, поняв, что это не так, подгоняли БТРы к самолетам и оттягивали их на безопасное удаление, отгоняли автомобили и специальную аэродромную технику, спасая их от огня. Куски металла со свистом проносились рядом. Было опасно находиться в радиусе разлета осколков, но это было необходимо. Мы уже поняли, что это не нападение, и действовали более спокойно и уверенно. Медики госпиталя говорили потом, что снаряд через окно влетел в операционную, где шла борьба за жизнь раненого, но не взорвался. Операция по спасению солдата продолжалась и в той обстановке. Как стало известно потом, солдат, охранявший склад авиационных снарядов, из любопытства решил проверить, что же произойдет, и сделал выстрел из автомата по деревянной укупорке. Вспыхнул рассыпанный порох, и начался пожар, который принес стране и ее Вооруженным Силам огромный материальный урон. А сколько подобных придурков и разгильдяев прошло через ту войну, сколько вреда принесли они родине. Но и они, наверное, сейчас бьют себя в грудь и с гордостью говорят, что они — интернационалисты. Были известны случаи, когда, совершив преступление и пытаясь избежать ответственности за содеянное, некоторые офицеры, прапорщики, солдаты и сержанты покидали свои части и уходили к душманам. Причем некоторым из них в бандах отводились далеко не рядовые должности. Имея боевой опыт, зная тактику действий советских подразделений, они успешно воевали против своих же сограждан. Может, поэтому и не спешат из заграничного плена возвращаться некоторые бывшие наши интернационалисты к себе на родину? Очевидно, грехи не пускают, или выжидают, когда все забудется.

Прибывшие офицеры через короткое время втягивались в боевой ритм и так же успешно решали поставленные задачи, как и их предшественники. Но были и такие, кто по своим деловым, моральным качествам были ниже даже своих подчиненных.

Служил в батальоне командиром взвода лейтенант Драгомерецкий. Однажды наш батальон совместно с другими подразделениями блокировал крупную банду душманов. Взяв в кольцо большой район местности, батальоны постепенно сходились к центру, прочесывая на пути следования кишлаки и проверяя всех жителей, пропуская их через «фильтр». Рассчитывали, что последними в кольце останутся духи, за которыми мы охотились и которых, в случае поимки, ожидала явная смерть.

Операция длилась уже несколько суток. И вот накануне ее завершающего этапа мы с комбатом прибыли на участок местности, где стоял взвод лейтенанта Драгомерецкого. Комбат хотел дополнительно проинструктировать личный состав взвода о порядке действий на случай появления духов в этом районе.

— А здесь никого больше не будет, — спокойно сказал командир взвода.

— Это почему же? — удивился комбат.

— Душманы сегодня рано утром прошли вон по тому руслу реки.

— Как?! И вы что, пропустили их? — еще не веря в сказанное, спросил комбат взводного.

— Так точно! Командующий же говорил, что нужно беречь людей, вот я и принял решение — не ввязываться в бой, а пропустить их. Бандитов было гораздо больше, чем нас. Поэтому я выполнил приказ командующего, — невозмутимо завершил свой ответ лейтенант.