Ах, война, что ты сделала...

Как стало ясно из разговоров, появление советской роты для душманов было полной неожиданностью, как и для нас — встреча с ними. По приказу ротного личный состав стремительно ворвался на душманские позиции и в рукопашном бою уничтожил хорошо вооруженный отряд бандитов. Рота впервые за период ведения боевых действий взяла такой богатый «урожай» трофеев: 2 миномета, пулеметы ДШК с прицелами для ведения огня по воздушным целям, автоматы, винтовки и многое другое. И, самое главное, что в этом бою не погиб ни один наш солдат.

Будучи уже заместителем командира полка, читал служебные характеристики на прибывающих в часть офицеров-афганцев. В них писалось, что тот или иной принимал участие в 10–15 боевых операциях, иногда больше, но чаще — меньше. Всегда удивлялся: и это всего за два года? Это чем же они тогда занимались там все остальное время? Хотя, конечно, по большому счету на войне хватало и одного боя для смерти и впечатлений на всю оставшуюся жизнь. Каждый бой, с его жертвами, кровью, острыми ощущениями, всегда страшен и неповторим.

Человек на войне — загадка. Что движет им, что заставляет без содрогания бить, крушить, сжигать, резать, убивать, одним словом, делать то, что раньше, возможно, он никогда и не сделал бы? Стремление выжить? Да, именно оно толкало нас на кровавые дела, заставляло приспосабливаться и подчинять себе ситуации, делать все необходимое для выживания. Наша часть в начале восьмидесятых была одной из самых действующих и боевых. Это объяснялось близостью с Пакистаном, откуда непрерывно шли на Афганистан банды, военная помощь «повстанцам». Отдыхали редко. Всего несколько раз, наверное, в неделю не выходили на боевые. Да и то это было связано с началом летнего и зимнего периодов обучения, работой партийного съезда, Олимпийскими играми. А так постоянно на выходах. Выходили в составе бригады, батальона, роты, сборных подразделений. Бывало, что приходили в бригаду, заправлялись топливом, пополняли боезапас и снова уходили. Сколько было у меня боевых выходов за два года, я даже и не считал. Но, думаю, что их было достаточно много — длительных и коротких, с потерями и без, но всегда выматывающих, опасных и непредсказуемых.

Однажды услышал от более позднего поколения афганцев выражение «лечь на сохранение». Речь, конечно же, шла не о беременных женщинах в ожидании родов, а солдатах и офицерах действующей боевой армии, которым до замены в Союз оставались считаные дни. Чтобы не искушать судьбу, заменщиков по возможности старались не отправлять в рейды. У нас такого не было, потому что в наше время не идти в рейд со своими подчиненными, друзьями было признаком трусости, малодушия, чем-то из ряда вон выходящим. Хотя… Уже перед самой своей заменой услышал рассуждение офицера из числа так называемого нового поколения.

— Командир, я не пойду сегодня в рейд, хочу своими делами заняться. Думаю, что духи не обидятся на меня за это, да и Апрельская революция особо не пострадает.

Мы на сохранение не ложились, хотя часто до дикого страха не хотелось идти в рейд, но шли, потому что идти нужно было!

Однажды вечером провожали в Союз очередную партию счастливчиков. Они отслужили свой срок и завтра ждали свой последний отсюда самолет. Собраны чемоданы, накрыты столы. Воспоминания, теплые прощальные слова. Радовались и мы за них, мечтая о своей замене. Особенно радовались за прапорщика Олега Чегурова, старшину 5-й мотострелковой роты. Добросовестный, порядочный военнослужащий. Совсем недавно у него родился второй ребенок, и комбат сделал ему служебную командировку в Союз. Олег заехал домой, подержал на руках недавно родившегося ребенка и, пообещав очень скоро вернуться назад, и уже навсегда, возвратился в часть. В бригаде его уже ожидал заменшик. И вот они оба: Олег, счастливый и радостный, и его сменщик, напуганный непривычной обстановкой и условиями жизни. В тот вечер мы сидели допоздна. А утром 14 августа 1981 года дали сигнал на выход в кандагарскую «зеленку».

— Олег, ты куда идешь, а самолет? — шутили сослуживцы, увидев как тот вместе со своим сменщиком что-то обсуждал у БТРов.

— К самолету успею. Вот только схожу в последний раз. Надо же молодому старшине показать его место в бою. — Он ободряюще похлопал испуганного прапорщика по плечу. — Не бойся и запомни: прячься, не прячься от смерти, а если ты ей нужен, она тебя обязательно найдет. В этот БТР не садись, в нем поеду я, и вообще запомни закон: в один гроб вдвоем садиться не нужно. Поедешь в том, — и он указал на БТР, в котором не было старшего.

И мы пошли. Через некоторое время я услышал по рации, что 5-ю роту обстреляли из гранатометов и автоматического оружия. Комбат поставил мне задачу: выйти ей на помощь. Ведя огонь по зарослям виноградника, пошли к роте.

Остановились у подбитого из колонны БТРа. Солдаты вытаскивали из него двух человек. Один солдат уже погиб. Вторым был прапорщик Павел Шихатов, старший техник роты, исполнявший в том бою обязанности командира взвода.