Ахэрээну (СИ)

Сестра говорила сбивчиво, срывалась то на плач, то на смех. Порой Лиани казалось, что она снова его ударит, но через мгновение она хватала его за плечи, словно боялась отпустить, и рассматривала жадно.

— Я бы тебя сама убила за такие дела! Но рассказывай. Ты писал, что в Срединной, тогда что делаешь здесь? Или опять сбежал? За тобой явится погоня, арестуют всех нас?

Он рассказывал все, что мог, но умение говорить развернуто, связно сейчас Лиани оставило. Сам спрашивал о семье, благо, тут не приходилось отвечать. Пятью годами старше, сестра всегда казалась ему взрослой, и вышла замуж, уехала раньше, чем вырос он сам. И помимо нее родных не видел невесть сколько времени. Закрыть глаза, ненадолго ощутить себя мальчиком… Цикадка трещит в кустах, солнце падает на лицо, спокойно и тихо, и сестра держит за руку. Только горит щека, и грудь уже привычно болит.

Нет, ничего не вышло. Никак не вернуться в прошлое, только светло его вспоминать.

К остальным Юнэ и Лиани возвратились довольно скоро, брат Унно думал, просидят, беседуя, до поздней ночи. Но у нее были дети, у него — дорога.

Пока варилась похлебка, Лиани подстрелил тетерева, отдал сестре, а то своих охотников у них не было. Монах же выспрашивал о том, как дела обстоят в Юсен.

— Мы живем в предгорье, но все-таки решили покинуть дом — страшно, — рассказала она.

— У вас тревожные новости?

— Не то чтобы новости, но люди все меньше верят в силу нашего господина генерала. О нем тут сейчас говорят очень плохо, — с неохотой отозвалась молодая женщина. — Говорят, он увлекся погоней за рухэй — и еще вопрос, не ловушка ли это, а горы Юсен отдал на растерзание врагу. А ведь через них можно спуститься и в предгорья, и дальше — кто защитит людей? Говорят, уже много деревень разорено не только на севере, но и на юге гор…

— Не знаю про северные отроги Юсен, а здесь побывал всего один небольшой отряд, который остался почти незамеченным, — хмуро сказал Лиани — он как раз отдал тетерева одному из путников и подошел к сестре и монаху. — Слухи, конечно, расходятся, только из более южных краев я сам пришел. Ни одной деревни там не пострадало, удар пришелся на Сосновую.

— Говорят, — пожала плечами сестра.

— Ты сама видела это разорение?

— Нет, мы избегали опасных мест.

— Когда горы кишат захватчиками, все места опасные. А про рухэй кто-то распускает сплетни, в несколько раз больше, чем есть на деле. Вот и узнаем, что на самом деле творится в горах.

— Куда вы сами направились? — спросил брат Унно.

— Мы едем к югу провинции, к родне мужа. Вы же останетесь с нами разделить ужин, а потом и ночлег? — спросила Юнэ.

— Тут такое дело… спешное, — смутился монах. Он-то и без ужина бы перебился, не голодали в дороге, хотя из котла пахнет вкусно, надо признать. Но Лиани отрывать от сестры неловко, может, хоть она его опять приведет в чувство. А вот на ночь остаться никак, во всяком случае ему самому. Может за поясом и не уследить, и священные знаки вокруг себя не начертишь, мало ли кто из этих милых людей решит его разбудить и собьет рисунок.

— А про монастырь Эн-Хо слышали что-нибудь? — спросил брат Унно, чтобы увести разговор подальше от соблазна.

Молодая женщина свела брови, задумалась, и наконец мотнула головой. Спросили у остальных, и муж ее вспомнил:

— Вроде говорили беженцы, встреченные нами выше, что его разорили, не осталось живых, и разграбили. Но подробней не знаю, это вскользь прозвучало.

Брат Унно кинул взгляд на молодого спутника. Тот словно в камень обратился, но не в ровном месте лежащий, а на склоне скалы, вот-вот и покатится.

— Так вы остаетесь? — с надеждой переспросила Юнэ.

— Нет, — сказал Лиани, вставая, — Вам доброй дороги, и тебе, сестра… хотелось бы еще свидеться.

**

Дни становились все жарче, а стоило солнцу уйти за тучу, просыпались злющие комары. Ладно бы только кусали, но они еще и гудели на редкость мерзко, не давая забыть о своем присутствии, мешали быть настороже.

До каменной осыпи, на которой предстояло разделиться, солдаты Вэй-Ши добрались быстро. Их подгоняла злость — и на командиров, и на проводника, который мог бы и сам отвести на север безопасными тропами, а вместо этого отделался бумажками. И неизвестно еще, насколько верны эти карты.

Ка-Яну приходилось туго: даже Вэй-Ши, который не сомневался в точности карт и других указаний, мог вспылить по любому поводу, ординарцу же доставалось первому.

Неприятно ощущать себя беглецами, а по их следам наверняка уже направились духи смерти, неважно, в каком обличьи. Такие вещи Вэй-Ши умел чувствовать, рожденный женщиной с вещим даром. Жаль, сам он не унаследовал ничего, кроме порой просыпающегося чутья. Но духов можно было опередить, к тому же они лишь вестники, неспособны убить.

В горах стоит бояться либо злых сил, либо разбойников. Разбойниками они были сами.

А для злых сил солдат было чересчур много. Если бы еще не предстояло разойтись в разные стороны! Что же до войск Хинаи…