Ахиллесова пята

Вторая мысль была посложней и посерьезней, и на нее Иванова навела «нарисовавшаяся» несколько минут назад на крыльце подъезда его предполагаемая консьержка. А что, если попытаться вступить с ней в контакт и, направив диалог в нужное русло, выудить какие-нибудь новые, дополнительные сведения о недавно покинувшей дом медноволосой дамочке в персиковом манто. Разумеется, с одной стороны, все это пахло засветкой. А с другой, чем черт не шутит? В принципе, он, конечно, не имел права не только идти на такой рискованный самовольный поступок, но и даже думать о нем. Подобные мероприятия осуществлялись только после получения соответствующей санкции и предварительной тщательной проработки всех деталей операции, и прежде всего «легенды» проводящего ее оперативного работника. За инициативные же подобные действия обычным нагоняем, который он вчера получил от начальства за то, что оставил машину здесь, возле дома, в этом случае уже вряд ли можно было бы отделаться. За такие вещи могли взгреть так, что мало не покажется. Но Олег уже почувствовал азарт, даже не азарт, а скорее кураж, какую-то внутреннюю убежденность в том, что надо рискнуть, попробовать, ковать железо, пока оно горячо, а там – будь что будет, победителей не судят. Самая главная проблема сейчас заключалась в том, что для того, чтобы гладко вступить в контакт и успешно из него выйти, нужна какая-то более-менее правдоподобная легенда и предлог.

Он на полную мощь включил свой мозговой процессор, которому предстояло поработать не только очень интенсивно, но еще и в ускоренном режиме в поисках наиболее подходящих зацепок и поводов для предстоящего контакта. В голове молодого разведчика замелькал какой-то калейдоскоп неупорядоченных разрозненных мыслей, воспоминаний, догадок, фрагментов чего-то уже виденного и того, чего он никогда и ни при каких обстоятельствах, даже при всем своем желании, не мог увидеть.

Внезапно бурный поток сознания приостановился. Олег вспомнил, что вчера, после обеда, к дому подъезжал небольшой мебельный фургончик, из которого двое грузчиков выгружали и заносили в подъезд какие-то длинные прямоугольные коробки. Ну что ж, конечно, не бог весть что, но, на худой конец, на безрыбье, может, и пригодится. Сразу же, по цепочке, он вспомнил, что незадолго до этого полная дама, определенная им как консьержка, вернулась в дом после своего сорокаминутного отсутствия. Стоп. Стоп, стоп, стоп. Иванов снова включил ноутбук и стал вытаскивать из его бездонной памяти сделанные вчера записи. Благодаря цифровой индикации времени на каждом отдельном кадре найти необходимые моменты съемки было несложно. С помощью нехитрых манипуляций кнопками со значочками + и – он остановил на экране кадр, зафиксировавший уже довольно близко подошедшую к объективу невысокую пожилую женщину с подобранными сзади в пучок жиденькими соломенными волосиками, в длинном жакете толстой вязки и с накинутым на плечи старомодным коричневым пальто. Олег максимально увеличил и без того достаточно крупный кадр, запечатлевший в три четверти оборота лицо объекта съемки, и, приглядевшись, заметил, что на правой щеке женщины, ближе к уху и сползая на шею, виднеется красноватое пятно вытянутой, неровно-продолговатой формы. Аллергия? Похоже.

Иванов медленно и задумчиво выключил компьютер и, повернув голову в сторону затемненного окна, сосредоточенно нахмурился. Он просидел в такой неподвижной позе около двух минут, затем, по всей видимости, приняв в голове какое-то решение, коротко вздохнул и начал четкими быстрыми движениями демонтировать свою незамысловатую систему видеонаблюдения. Через десять секунд смотанный оптико-волоконный кабель и крепежное устройство исчезли в соответствующих отсеках футляра ноутбука, и весь комплект последним движением руки, застегнувшим молнию этого самого футляра, был приведен в исходное походное положение.

После этого Олег, передвинувшись влево, к двери, которая выходила непосредственно на проезжую часть, некоторое время потратил на внимательное изучение обстановки на улице вокруг его автомобиля и затем, выбрав наиболее, по его мнению, подходящий момент, не надевая плаща и шляпы, потянул на себя защелку двери и быстро, хотя и осторожно, выскользнул наружу. Оказавшись на улице, он еще раз оценил ситуацию. Прохожих, которые могли бы заметить его появление, поблизости, на противоположной, четной стороне улицы, не наблюдалось. Внушительная высота кузова машины – почти 170 сантиметров – достаточно надежно скрывала его от любопытных взоров и со стороны нечетной. Самое главное, помещение для консьержки, если оно и было в доме, как он предполагал, совершенно точно не имело выхода наружу – все окна первого этажа принадлежали явно жилым квартирам. Следовательно, самый добросовестный по определению наблюдатель за тем, что творилось на улице, возле дома, был объективно лишен возможности такого наблюдения. Сев на место водителя, Олег завел двигатель и медленно подал автомобиль метров на семь-восемь вперед, на место, где до этого ютился белый «Опель Кадетт».