«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!». «Сталинский сокол» № 1

«Здравствуй, Саша!

Наконец-то почта стала работать нормально, и я без задержки получила от тебя письмо. Ты улетел, и жизнь для меня сразу поблекла.

Работы прибавилось и у нас. Из-за непрерывных дежурств по двое-трое суток не удается сомкнуть глаз. В голове постоянно только одна мысль – добраться до постели и уснуть.

Недавно я отличилась. Моя Таисия уехала в район авиабазирования за медикаментами, в пути у них сломалась машина и они заночевали в степи, благо, что сейчас тепло. Катю срочно вызвали на дежурство в штаб, и я осталась в нашем огромном и пустом доме одна. Темно. На улице ветер, грохочут листы железа на крыше, слышатся близкие разрывы бомб в Миллерове, которое немцы продолжают регулярно бомбить. В общем, обстановочка еще та!

Лежу на аптечных ящиках и прислушиваюсь к каждому шороху. Думаю, хоть бы пистолет какой дали, что ли! Страшно ведь одной.

Вдруг вижу: в темноте что-то мелькнуло. Вот опять что-то бежит по одеялу… Присмотрелась – мамочка родная, мыши!

Подскочила, стала лихорадочно одеваться, в голове только одна мысль – бросить все и бежать в санчасть. Оделась, и уже на пороге меня как током ударило: здесь ведь Таина аптека, у нее там медикаменты, спирт, перевязочные материалы, инструменты. Не дай бог что-нибудь пропадет – все, не миновать Таисии трибунала. Хороша же я буду – подведу самую близкую подругу! Нет, решила я, буду коротать ночь на аптечных ящиках, одетая, в сапогах, там меня мыши не достанут, но на душе зато будет спокойно.

Когда вернулась Тая и я ей все рассказала, она вполне серьезно заметила, что теперь она во мне уверена и что на меня можно положиться. Вот такой я «герой».

Часто думаю о тебе и скучаю. Здесь все мне о тебе напоминает. Иду тропинкой в санчасть и думаю: здесь мы шли вместе с Сашей. Даже не верится, что это было. Обо мне не беспокойся, тебя я не подведу. До свидания. Успехов тебе в твоем трудном деле и будь все-таки осторожнее. Не рискуй понапрасну. Крепко тебя целую. Твоя Мария».

14

Александр Клубов управлял самолетом уверенно и сильно. Не высказывая по своему обыкновению одобрения вслух, Покрышкин лишь коротко заметил: «Летать можешь, скоро пойдешь со мной ведомым».

Неплохо показал себя Трофимов, хоть и молодой, а напористый. Впрочем, чему удивляться – ведь за плечами у него уже семьдесят две штурмовки, тридцать два воздушных боя, девять самолетов, сбитых в групповых боях, и один индивидуально. Это был уже сформировавшийся воздушный боец.

Хорошо работали в воздухе лейтенант Цветков и старший сержант Голубев. Они цепко держались за Покрышкиным и четко повторяли все его маневры. Хотя Голубев был несколько педантичен – сказывался опыт инструктора в летной школе, тем не менее он демонстрировал быстроту реакции и высокий уровень внимания. «Отличный будет из него ведомый», – решил Покрышкин.

Чрезвычайное происшествие неожиданно случилось с Суховым. В одном из учебных полетов его «кобра» неожиданно сорвалась в штопор, и ему пришлось покидать ее на парашюте.